И прекратить злить Адама.
– Прости, – откинувшись на сиденье, сказала Ева. – Переборщила. Ты меня не лапал. Синяка на запястье нет. Просто меня нервирует находиться со своим убийцей один на один. – И тут же вскинула руку, останавливая его возражения. – Вот только не надо заводить шарманку, что не собирался меня убивать. Мне этими объяснениями Змей уже плешь проел. То есть знаю, что не хотел. И даже верю. Только нервничать все равно не могу перестать.
Он очень долго смотрел на нее в зеркало, но когда отвернулся обратно к дороге, спросил совсем не то, чего она ожидала после такой пламенной речи.
– Плешь?
– Ну ты, когда в гараже сверху вниз пялился, не заметил, что ли, огромный круг без волос на макушке? Там еще красным маркером написано: «Адам не виноват».
Усмехнулся. Но разговор на этом, казалось, закончился. Некоторое время Ева сидела, пытаясь поймать его взгляд, потом сдалась и отвернулась к окну.
Погода за окном вроде бы замечательная. Нежаркое лето, градусов 26-28, при этом солнечно. И судя по колышущейся листве деревьев, мимо которых они проезжали, легкий приятный ветерок наличествовал, значит, прогулка вышла бы идеальной. А ведь когда-то ей нравились пешие прогулки, особенно в детстве, когда на лето отец увозил к бабушке в деревню. Тогда было много света, запах свежескошенной травы, бесконечные дни, полные радости и любви. Воспоминания оказались такими приятными, что она не заметила, как в них погрузилась, и вынырнула, когда зовущий ее Адам назвал другое имя, с ударением на второй слог, жаль, не разобрала, хоть и откликнулась.
– А?
– Чего бы ты хотела узнать? Ну, ты спрашивала про мою прежнюю жизнь.
А она хотела? Сейчас уже нет, сейчас уже только обратно в воспоминания. Но это прям совсем свинство с ее стороны, особенно после того, что недавно устроила.
– Ну, – потянула Ева, глотая непрошеное «не знаю». – Кем был? Чем жил?
Некоторое время он молчал, словно решал, с чего начать, а потом выдал слишком уж лаконичный ответ:
– Велосипедистом.
«Прекрасно» – подумала она.
Ей очень хотелось на этом все и оставить, но воспитание не позволило, ведь разговор в приличном обществе принято поддерживать.
– Профессиональным?
Адам вздохнул. Пальцы, сжимавшие руль, вновь побелели. Да, он тоже мечтал закончить этот разговор не меньше нее. И тоже не мог, но уже по какой-то своей причине.