Лицо Михаила побелело, улыбка исчезла.
– Что?
– Да, он пошёл туда, – я указала на дверь.
Михаил развернулся и быстро ушёл в том же направлении, не дав мне спросить, кто этот сварливый красавец.
– Ну, вот, обзавелась кучей друзей, – пробормотала я, когда желудок снова заурчал.
Владимир
– Похоже, мы зря волновались. Её хрупкое человеческое тело не замёрзнет этой зимой, – бросает Михаил мне в спину. – Я выключил отопление.
Кастрюли и сковородки гремят в раковине, когда я швыряю их туда, раздражённый этой сударыней, что упорно требует яичницу и тосты.
– Яйца и хлеб, Михаил. Почему у людей нынче нет вкуса?
Я оборачиваюсь и замечаю, что он выглядит так, будто попал в бурю: волосы торчат во все стороны.
– В её защиту скажу, что это то, что многие едят на завтрак, – отвечает он.
– Эта сударыня послала тебя сюда?
Его глаза лезут на лоб, а я прячу ухмылку.
– Зачем ты вообще с ней говорил?
– Сегодня утром я три часа крошил ингредиенты, чтобы приготовить ей завтрак, а она отказалась его есть!
Он пожимает плечами, будто это я тут смешон.
– А чего ты ждал? Кровяная колбаса и правда выглядит неаппетитно. Поэтому я заказал блины. Вопрос: что ты с ними сделал? – он оглядывает кухонные столешницы.
Мои глаза закатываются к потолку.
– Боже, меня окружают глупцы.
– Я думал, мы договорились: я занимаюсь гостями, а ты сидишь в восточном крыле? Что с тобой? Разве у тебя нет времени на «нелепых людей»? Этого бы не было, если бы ты согласился нанять повара!
Я лишь хотел узнать, понравится ли ей моя стряпня, раз уж я потратил время на этого человека.
Я делаю шаг к полке со специями, наклоняя баночки, чтобы прочитать этикетки, но тут же ставлю их обратно.
– У нас осталась белладонна? – спрашиваю, зная, что на кухне нет этого яда.
Михаил устало вздыхает.
– Ты не будешь травить гостей, Владимир Андреевич.
– Она дерзкая, – я хмуро смотрю на сковороду, желая, чтобы её яйца превратились в камень.
– Она безобидна и не подозревает, что живёт среди хищников.
– Потому что люди глупы. У них нет инстинкта выживания и чувства самосохранения. Я не виноват, что они плодятся, как овцы, и не умеют себя вести.
Кусок хлеба выскакивает из тостера, и я выкладываю яйца на тарелку.
– Уйди с дороги.
Он скрещивает руки и морщит переносицу.
– Ты выбросил блины, да? Чёрт, Владимир Андреевич, на следующей неделе приедут другие гости. Нам срочно нужен повар.