Я приподнимаю бровь.
– И как ты это сделаешь? Дать объявление? «Усадьба ищет повара с гибким графиком. Желательно первая отрицательная группа крови, без сердечных болезней»? – я смотрю на него с сарказмом.
Ох, как он заблуждается. А его блины так и останутся в мусоре.
– Будь серьёзен, – тянет Михаил.
– Я серьёзен. Как выглядят её яйца? – спрашиваю, показывая тарелку.
Он смотрит и кивает.
– Нормально, вроде.
– Отлично. Надеюсь, она ими подавится.
Я обхожу его, пока он хихикает.
– Ты ржёшь, как гиена. Тебе заняться нечем?
– По крайней мере, я не похож на голодную гиену, – парирует он.
– К слову, я уже не похож на неё. Выпил весь твой холодильник с этими мерзкими пакетами крови. Интересно, смог бы кто-нибудь изобрести пакеты с текстурой плоти? Может, они были бы повкуснее.
Михаил, к счастью, молчит, пока я иду относить этой королеве еду. Ей бы стоило оценить мои старания, иначе я сам её отсюда выгоню.
Я поднимаю взгляд и замираю.
Она стоит, моргая, как растерянная сова, её волосы струятся льняными волнами, рот приоткрыт. Когда ночная одежда стала такой… соблазнительной? Боже. Сквозь тонкую серую ткань проступает её грудь. Мой рот наполняется слюной, клыки скрипят, ногти удлиняются. Ад уже здесь. Мне нужно, чтобы она ушла. И чтобы её грудь исчезла из виду. Немедленно.
Я сдерживаю волчий скулёж, но гнев захлёстывает меня.
– Где остальная ваша одежда, сударыня?
– Что? – она моргает, хмурится и смотрит на себя.
– Прикройте свои… розовые бутоны!
Её крошечные кулачки сжимаются – это почти мило.
– Прошу прощения?!
– Аделина! Я как раз хотел узнать, готовы ли вы к экскурсии по усадьбе, – Михаил протискивается мимо, толкнув поднос с едой по столу, и я сверлю его взглядом.
Боже, при каждом её движении её грудь колышется. Она же понимает, как действует на мужчин, правда? Я шагаю в комнату, ставлю её яйца и тосты на стол.
– Посмотрите на себя, сударыня! – не обращая внимания на Михаила, я хватаю её, подвожу к старинному зеркалу и киваю на её резкий вздох. – Вот именно!
Она поспешно прикрывается рукой, щёки алеют. От этого вида клыки заныли.
– Хватит пялиться на мою грудь! – она моргает перед зеркалом. – Погодите… Где ваше отражение?
Я хмурюсь, когда Михаил оттаскивает её от зеркала.
– Это декоративное зеркало, знаете, для антуража. Нашли на рынке, – он натянуто хихикает.