– Да уж, – вздохнул Димка, – ты прав, я такого навидался, как говорит молодежь, развидеть бы как-то теперь…
– Так вот, Катя мне и говорит, – продолжил Александр, – дескать, ушел твой Сашка на боевое задание, да и пропал без вести. Тут есть какой-то перекресток, который наши уже месяц грызут, или вроде того…
– Ага, есть, – подтвердил Димка. – Стоп-стоп, а твой сын позывной-то какой имел?
– Вот чего не знаю, того не знаю, – ответил Александр, глядя на обгоревший корпус «мотолыги», который в это время объезжал Димка; теперь на дороге кроме воронок и колдобин мирного происхождения появились новые препятствия – разбитые и сгоревшие машины, тягачи, БТР, трактора, прицепы… был даже «Икарус» вроде тех, которые лет сорок назад развозили пассажиров в крупных городах. От «Икаруса» один скелет остался да еще и располовиненный там, где была «гармошка», – как-то не спрашивал.
– То-то я в тебе что-то знакомое увидел, – сказал Димка. – Ты, похоже, отец Сашки-Зодчего. У него как раз группа три недели назад на Перекресток ушла, и с концами. Конечно, не одна она там сги… пропала, но Сашкина на слуху, как и он сам.
– Почему? – удивился Александр.
– Потому что сын твой – настоящий герой, – ответил Димка, очевидно уже записавший таинственного Сашку-Зодчего в сыновья Александра, – и ас разведки. Здесь, конечно, героев много, но таких как он по пальцам пересчитать можно.
Эти слова согрели сердце отставного подполковника Северова, но тревогу отнюдь не рассеяли…
– Ты, брат, все равно надейся на лучшее, – посоветовал Димка, объезжая старенький СТЗ, наполовину сползший в кювет, и перевернувшийся на бок его четырехосный прицеп. По дороге были разбросаны стреляные гильзы. Увидев, что Александр обратил на них внимание, Димка пояснил: – ДРГ гуляло. Раньше они сюда часто прорывались, теперь реже, от «Самолета» не находишься. Зато новая беда появилась, хотя как новая – и раньше была, а теперь просто спасу нет: беспилотники. Летают как скаженные, но сегодня пока не было, тьфу-тьфу-тьфу…
Он вновь вывернул руль, на этот раз чтобы объехать заполненную кашей из грязи, снега и льда воронку.
– Верить надо, – продолжил он свою мысль. – Вот моя Галечка в Бога верила, и я думаю: теперь она у Него и оттуда бережет меня да сыновей наших. У меня их двое: старший тоже Дима, меньшой Орест, в честь покойного тестя. Оба в ополчении воевали, Дима сейчас в «Пятнашке», вернулся после госпиталя. А меньшой как раз в госпитале, но тоже уже думает вернуться, да врачи не пускают.