Слёзы подступили к глазам, но она повиновалась. Его взгляд, как физическое прикосновение, скользил по её телу, останавливаясь на груди, животе, между ног.
– Теперь одевайся, – бросил он, указывая на лежащий на диване наряд.
Комбинезон оказался ещё более откровенным, чем казался сначала. Шёлк был настолько тонким, что просвечивал при любом движении. Маша с трудом натягивала его на влажную от пота кожу.
– Повернись, – приказал Лёва, когда она закончила.
Его грубые пальцы впились в бёдра, поправляя ткань, намеренно задерживаясь на самых интимных местах.
– Идеально, – прошептал он, и Маша почувствовала его горячее дыхание на своей шее. – Теперь ты выглядишь как настоящая вещь.
В зеркале отражалось её унижение: полупрозрачная ткань оставляла мало для воображения, а яркий румянец стыда на щеках только подчёркивал всю похабность ситуации.
– Запомни, – Лёва обнял её сзади, прижимая к себе, – с этого момента ты не имеешь права прикрываться. Он ухмыльнулся: – Теперь ты выглядишь как настоящая принцесса.
Его руки скользнули под тонкую ткань, заставив Машу сдержать всхлип. Так начался ее первый день в новой роли – живой игрушки, одетой лишь в стыд и шёлк.
– А теперь, моя дорогая, – прошептал он, – покажи мне, как ты умеешь… убирать.
– Убираться? – переспросила она.
– Убираться! – кивнул Лёва. – Или ты думала, что здесь будешь только отдыхать? Нет, моя девочка. Я отпустил в отпуск горничную, и её место теперь занимаешь ты!
Внезапно перед глазами промелькнуло: взрыв света, дикая боль внизу живота, окровавленные бинты… «Нервы перебиты, Женя. Это навсегда».
Он резко тряхнул головой, возвращаясь в реальность.
Гул пылесоса заполнял просторную гостиную, но Маша едва могла сосредоточиться на уборке. Шелковый комбинезон скользил по телу, открывая больше, чем скрывая. Каждое движение заставляло ткань смещаться, обнажая то бедро, то изгиб груди.
Лёва наблюдал, развалившись на диване с бокалом виски. Его взгляд, тяжелый и влажный, скользил по ее фигуре, останавливаясь на каждом изгибе.
– Ты пропустила угол, – вдруг сказал он, указывая на дальний столик.
Маша наклонилась, чтобы протереть пыль, и в этот момент почувствовала, как теплая ладонь легла на её обнажённую поясницу.
– Так-то лучше, – прошептал Лёва, проводя рукой выше, под тонкой тканью. Его пальцы скользнули вдоль позвоночника, заставив ее вздрогнуть.