Он наклонился ближе, его тёплое дыхание, пахнущее дешёвым алкоголем, коснулось её уха, когда музыка внезапно взорвалась тяжёлым битом.
– Ты ведь не оставишь меня здесь одного, правда? – прошептал он, и его голос дрогнул – то ли от смеха, то ли от чего-то ещё.
Кара закатила глаза, но не отошла. Вместо этого её губы изогнулись в ухмылке, и девушка бросила взгляд на кухню, где толпа парней орала похабную песню, колотя по пивному бочонку.
– Зависит от того, что я получу взамен, – сказала она, медленно переводя взгляд обратно на него.
Грег приподнял бровь, и в его взгляде мелькнул тот самый огонёк – тот, что всегда зажигался, когда он чувствовал, что игра пошла по его правилам.
– Ну, например? – он сделал ещё шаг вперёд, и теперь между ними оставалось меньше метра. Каре пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним глазами.
Она на секунду прикусила губу, будто обдумывая, а потом резко выхватила у него кружку и отпила, не отводя взгляда.
– Например, – протянула она, оставляя на краю пивную пену, – ты наконец признаешься, что «Крепкий орешек» – лучший рождественский фильммм…
Последнее слово растянулось в крике, потому что Грег, фыркнув, резко дёрнул её за талию, и они оба рухнули на диван, едва не опрокинув его на стоявшего рядом первокурсника. Кара расхохоталась, отбиваясь, но он уже накрыл её плечом, как щитом, и крикнул через гул вечеринки:
– Ладно, ладно! Но только если ты признаешь, что это чистое попадалово, а не кино!
– Ни за что! – заорала она в ответ, но её голос потонул в общем рёве.
Грег ухмыльнулся – и в этот момент кто-то снова включил музыку на полную.
Кара оглядела переполненный зал, её взгляд на мгновение зацепился за насмешливую ухмылку рыжеволосой девушки у стены – та явно видела всю их дурацкую возню и теперь подняла бокал в немом «ну вы даёте».
– Отлично, – Кара резко развернулась к Грегу, игривый вызов звенел в её голосе. – Но ты у меня в долгу.
Она схватила его за руку, их пальцы переплелись сами собой – привычно, будто так и должно быть. Грег даже не успел моргнуть, как она уже тянула его к коридору, ловко лавируя между телами. Воздух здесь был прохладнее, пахло старым деревом и чьими-то забытыми духами. Давление толпы ослабло, но в висках всё ещё стучало от басов.
Она остановилась у приоткрытой двери – то ли кладовка, то ли заброшенная подсобка – и оглянулась на него через плечо.