Взяв сумочку и накинув на плечи лёгкий плащ, я вышла из комнаты. Мама ждала меня внизу, в гостиной. На её лице была написана тревога, но она старалась держаться.
Обняв меня на прощание, она прошептала:
– Всё будет хорошо, дорогая. Просто будь собой.
Я кивнула и вышла из дома, направляясь к чёрному лимузину, который ждал меня у ворот. Сердце колотилось в груди, словно безумное, и я чувствовала, как предательская дрожь пробирает меня до костей.
Но я сделала глубокий вдох и села в машину. Впереди меня ждала встреча с Уильямом Вольфом. Встреча, которая должна была изменить мою жизнь навсегда. И я была готова ко всему. Почти.
Лимузин плавно остановился у входа в ресторан «Le Fleur». Даже через тонированные стёкла я видела роскошь, исходящую от этого места. Шикарная вывеска, элегантно одетые посетители, учтивые швейцары – всё здесь кричало о богатстве и высоком статусе.
Водитель открыл передо мной дверь, и я, набравшись смелости, вышла на улицу. Я чувствовала на себе взгляды прохожих, но старалась не обращать на них внимания. Подняв голову, я направилась ко входу в ресторан, словно иду на казнь.
Швейцар любезно открыл передо мной дверь, и я вошла внутрь. Внутри было ещё роскошнее, чем снаружи. Хрустальные люстры, мраморные полы, шёлковые обои – всё здесь было выполнено с безупречным вкусом.
Меня встретила хостес, и я назвала имя Уильяма Вольфа. Она улыбнулась и проводила меня к столику, расположенному в укромном уголке зала.
И там я увидела его. Уильям Вольф. Он сидел за столом, непринуждённо облокотившись на спинку кресла, и делал что-то в телефоне . При моём появлении он поднял голову и посмотрел на меня.
В этот момент время словно остановилось. Я видела только его. Его пронзительные серо-голубые глаза, точёные черты лица, безупречный костюм. Он был невероятно красив, в той опасной, хищной манере, которая заставляла моё сердце биться быстрее.
Он отложил свой iPhone 16 Pro Max в белом цвете на поверхность стола, встал и неторопливо подошел ко мне, словно хищник, оценивающий свою добычу. На нем был безупречно сшитый темно-серый костюм, подчеркивающий его широкие плечи и узкую талию. От него исходил тонкий, едва уловимый аромат дорогого парфюма с нотками ветивера и бергамота.
– Элиза Блэквуд? – спросил он, и его голос прозвучал низко и бархатисто, с едва уловимым хрипловатым оттенком, который неожиданно послал дрожь по моему позвоночнику.