Я кивнула, почти незаметно, потеряв дар речи от волнения и смущения. Вблизи он был еще более впечатляющим, чем я могла себе представить, рассматривая его фотографии в финансовых журналах. Высокий, статный, с резкими, словно высеченными из камня, чертами лица и пронзительными серо-голубыми глазами, обрамленными густыми темными ресницами, которые, казалось, проникали в самую душу, сканируя меня насквозь.
– Приятно познакомиться, – сказал он, протягивая мне руку, на запястье которой поблескивали часы. – Я Уильям Вольф.
Я робко протянула ему свою руку в ответ, чувствуя, как дрожат мои пальцы. Его прикосновение было холодным и сильным, его ладонь – большой и твердой. В этот момент я остро, почти физически, поняла, что попала в сети к хищнику, опытному и безжалостному, из которых мне будет очень трудно, почти невозможно, выбраться.
– Присаживайтесь, – предложил он, указывая на кресло напротив, обитое мягкой белой кожей. – Надеюсь, вы хорошо доехали. Мой водитель был достаточно… предупредителен?
Я послушно села, стараясь не смотреть ему в глаза, сфокусировав взгляд на изящной вазе с белоснежными орхидеями, стоящей столике.
– Я заказал для вас кофе, – сказал он, и тут же бесшумно подошел официант в белоснежной рубашке и черном жилете, ставя передо мной чашку ароматного капучино с изящным рисунком на молочной пене. – Надеюсь, вы любите капучино.
– Да, – прошептала я, чувствуя, как мои щеки заливает краска.
Он сел напротив и пристально посмотрел на меня, его взгляд скользил по моему лицу, задерживаясь на губах, на шее, на вырезе платья.
– Я думаю, нам стоит перейти к делу, – сказал он, и его слова прозвучали как приговор, холодный и неизбежный, окончательный. – Вы ведь знаете, зачем я вас пригласил, мисс Блэквуд? Зачем ваша мать так упорно добивалась этой встречи?
Я сглотнула, стараясь справиться с внезапно пересохшим горлом. Под его пристальным, пронизывающим взглядом я чувствовала себя словно насекомое под микроскопом – каждое мое движение, каждая эмоция, каждая, даже самая мимолетная, мысль были видны ему, как на ладони. Я была абсолютно, безнадежно беззащитна.
– Да, – тихо ответила я, стараясь говорить уверенно, но голос предательски дрогнул. – Мама мне всё рассказала.
В уголках его губ мелькнула едва заметная улыбка, словно он заранее знал, что я отвечу.