Тень короля - страница 5

Со временем ее забудут. И она себя забудет.

От северного входа в храм послышался стук башмаков – к ним приближался слуга. Сериз внимательно смотрела на его простые серые одежды – знак того, что он второй сын, не обретший дара. Мечтал ли этот человек стать жрецом? Представлял ли, как изменит мир с помощью магии? Был ли он так же убит горем в свой День Обретения, как это предстоит ей?

– Ваша милость, – кланяясь, обратился к Матери-настоятельнице слуга, – семья Солон ожидает вашу ученицу в зале для гостей.

Сериз удивленно моргнула. Зачем приехали родители? В прошлом лунном цикле они ее уже посещали, и до самого Дня Обретения она никого не ждала.

– Проводи их в оранжерею и предложи напитки, – Мать-настоятельница указала на заляпанное кровью платье Сериз. – Дочь выйдет к ним, едва приведет себя в подобающий вид.

– Да, ваша милость.

– Еще отнеси это, – рука указала на яд всполоха, – в оружейную, а это, – теперь на кровь, – на жертвенный алтарь.

– Сей момент, ваша милость.

Лишь когда слуга наполнил два флакона и унес их, Сериз рискнула поднять взгляд на Мать-настоятельницу.

– Что вы им скажете?

– Правду, Сериз. Но, полагаю, они хотели бы услышать ее из твоих уст.

Она спрашивала не об этом. Правда – последнее, чего желали ее родители.

– А теперь ступай переодеваться, – велела Мать-настоятельница, вкладывая в руки Сериз что-то мягкое и теплое. Это был крольчонок, который замер неподвижно… абсолютно неподвижно. – Успокойся, – добавила Мать-настоятельница, коротко глянув на ученицу, – детеныш жив. Просто испытал сильное потрясение. Отнеси его в крольчатник, пусть отдохнет.

Сериз погладила длинные уши крольчонка.

– Ваша милость, он выживет?

Мать-настоятельница не ответила. Ее взгляд был обращен к пятнышку крови на брусчатке у клетки. Она поскребла его носком обуви, пока оно не исчезло, и повторила:

– Ступай переодеваться.

По мраморной лестнице Сериз спустилась из своих покоев на второй этаж. Она надела свежее платье и оттерла лицо и руки почти до скрипа. Проведя ладонью по плиссированным юбкам, девушка вновь восхитилась нежным переходом цвета от кипенно-белого на лифе до полночно-черного на подоле. Оттенки сменялись на ткани так плавно, что она не могла с уверенностью сказать, где заканчивается один и начинается другой. Как и остальная одежда, это платье являло ее статус Видящей-ученицы – не такое затейливое, как расшитые золотом облачения Матери-настоятельницы, но более изысканное, чем серые холщовые одежды слуг. Шелковистая ткань была гладкой, как стекло, и шелестела при движении, но больше всего ей нравился переход оттенков: он символизировал баланс между светом и тьмой, отражая самую суть богини Шиеры.