Гаврил в ответ на эти слова нахмурился. Мария сразу поняв, что задела тонкие нити в душе у Гаврила, уже смиренно продолжила:
– Надо тебе с ним поговорить. Езжай к нему- обсуди. Я думаю, что он все- таки выслушает тебя и поддержит…
– Спи родная! Утро вечера мудренее,– лишь ответил Гаврил.
За стеной тихо посапывали их дети и домочадцы. Печь догорала, бросая тусклые блики на пол их дома. Мария заснула, а Гаврил еще долго не смог сомкнуть глаз, думая о предстоящей встрече со своим отцом.
Уже несколько поколений Никифоровы занимались тем, что растили скот, а затем с выгодой для себя продавали его золотопромышленникам в Бодайбо. Этот порядок не нарушался уже десятилетиями.
Гаврил же давно думал о том, что продажей скота себе имя не сделать и подумывал заняться масштабной скупкой и продажей пушнины. «Только большая торговля пушниной могут дать мне признание и силу!»– твердил себе Гаврил.
Еще зимой он предложил отцу начать дело по новому- поставить его на широкую ногу. Но осторожный старик все время уклонялся от этого разговора.
И вот спустя уже почти три месяца после первого разговора, Гаврил снова решил напомнить о своем предложении и убедить своего несговорчивого отца дать ему денег на расширение дела.
– «А ведь жена моя права- даже зовут меня сейчас как «сын Монетного Василия». Нет уж, вечно тенью своего отца я не буду. Открою дело, слава о котором выйдет за пределы нашего края»– эта мысль снова и снова настойчиво оживала у Гаврила в голове.
Он еще долго ворочался он в жаркой постели. Иногда вставал, пил воду и снова ложился рядом с супругой. Наконец и он уснул под утро.
***
На следующий день Гаврил позавтракал, одел свою нарядную одежду и оседлав уже приготовленного коня, поехал на встречу с отцом.
Через некоторое время Гаврил въехал во двор жилища своего отца. Огромный и просторный дом Никифорова- старшего величественно раскинулся посреди аласа. Гаврил неспешно привязал коня к коновязи у дома отца, состоявшего из двух огромных балаганов, примыкавших к избе, срубленной в русском стиле.
Здоровенная сторожевая собака начала лаять, но признав Гаврила, тут же начала вилять хвостом. Навстречу Гаврилу вышел отец. Василий Манньыаттаах- худощавый старик огромного роста, едва не задев дверной проем, вышел на крыльцо. Потертая старая тужурка, такие же виды видавшие штаны и ботинки никоим образом не выдавали в нем предприимчивого и удачливого предпринимателя.