Обернувшись, он ожидал увидеть того, кто втянул его сюда. Однако за спиной виднелся лишь камин – но располагался он вовсе не на стене, а… на потолке.
Из камина свисали вниз тлеющие языки пламени, словно огонь стекал, капля за каплей, прямо к полу.
Серафим направился к камину – единственному предмету в этой странной комнате. Всё вокруг казалось искажённым, как будто пространство играло с его восприятием. На миг ему показалось, что камин одновременно и возвышается над ним, и простирается куда-то вниз, нарушая привычные законы. Верх и низ словно потеряли своё значение.
И тут он заметил нечто. Интересную вещицу, прикреплённую… вверху камина? Или всё же внизу? Невозможно было сказать наверняка.
Подойдя ближе, настолько, что мог коснуться находки кончиками пальцев, Серафим увидел, что это была картина. Он бережно снял её, ощутив странный холод, исходящий от холста, и начал пристально рассматривать изображение. Что-то в этом рисунке пробуждало смутные воспоминания… Но что именно?
Наконец, взгляд зацепился за изящную надпись, выведенную золотыми буквами в углу картины:
«Великолепие в Силе».
– Где-то я это уже слышал… – пробормотал он, вглядываясь в каждую букву, словно пытаясь вытащить из глубин памяти ответ.
Словно зачарованный, он провёл пальцами по холодной поверхности холста. Картина казалась пугающе гладкой, почти безжизненной. И всё же… Здесь был какой-то секрет.
Серафим поднёс картину ближе к лицу, начал едва слышно шептать древние слова, едва касаясь верхнего края холста. Его голос был мягким, но с каждым словом воздух вокруг сгущался, словно наполняясь напряжением.
Когда последние слова затихли, он осторожно вернул картину на каминную полку, отступил на несколько шагов назад и замер. Его глаза не отрывались от полотна.
Прошло несколько мгновений, и вдруг…
На поверхности картины начало проступать что-то едва заметное, словно линии пробивались сквозь толщу тумана. Сначала это были лишь расплывчатые тени, но с каждой секундой изображение становилось всё чётче. Вот – силуэты, теперь уже отчётливо женские. Семь женщин, стоящих полукругом.
– Невозможно… – прошептал Серафим, инстинктивно отступая на шаг назад.
И вдруг его взгляд застыл. Среди этих семи фигур он узнал… Николиту и Габриэль!
– Вот почему… – голос его сорвался на шёпот. – Вот почему эта надпись казалась мне знакомой… «Великолепие в Силе»…