– Завтра придете за расчетом и для подписания соглашения о выплате долга.
Я встала, вышла из кабинета, на автомате дошла до выхода, потыкалась в стеклянную дверь, не понимая, почему она не открывается. Кто-то вошел, открыл дверь с другой стороны, и я поняла, что все это время тыкалась не туда. Я проскользнула на улицу и пошла вперед, почти не осознавая, куда иду.
Кто-то схватил меня за плечо. Я обернулась и увидела нашу гардеробщицу. Она протягивала мне пальто. Я перекинула его через руку и пошла дальше, не чувствуя ни жары, ни холода. Не чувствуя ничего.
Я переступила порог квартиры. Ко мне с радостным воплем, раскинув руки для объятий, летел Макс.
– Мамаська, пливет!!!
Я присела на корточки, чтобы обнять его, как всегда делала. Но мысль о том, что скоро я потеряю сына и уже никогда не смогу его обнять, снова ударила меня всей своей невыразимой тяжестью. Я увидела только перепуганные глаза Макса, совсем близко, услышала испуганный мамин вскрик, а потом все пропало.
– Марина, Марина. – Голос доносился будто издалека. Мне совсем не хотелось отзываться, но кто-то сильно потряс меня. – Марина, доченька, приди в себя. Господи, да что с тобой такое?
Я медленно открыла глаза. Я лежала на полу, рядом на коленях сидела мама и испуганно смотрела на меня. Увидев, что я пришла в себя, она заплакала.
– Мама, ну что ты плачешь, со мной все в порядке, – хрипло сказала я.
– Ну да, в порядке. Упала как мертвая у порога. Максик как испугался, а уж я-то чуть сама рядом не легла. Я сейчас скорую тебе вызову.
– Подожди. Не надо скорой. – Я приподнялась, оперлась спиной о стену и оглянулась. – Где Макс?
– Я его к соседке отвела. Он так испугался, когда ты упала, так плакал. Еле успокоила его. Мариша, доченька, ну что с тобой? Голова болит или живот? Может, в больницу надо поехать?
– Не надо в больницу. – Я крепко сжала мамину руку. – Я тебе все расскажу, только принеси валерьянки. Нам она пригодится.
Мама помогла мне дойти до кровати и села рядом, тревожно поглядывая на меня. Я рассказала ей все, начиная от встречи с Ильей и заканчивая сегодняшним разговором с боссом. Я плакала тихими слезами обреченного человека, который знает, что для него все кончено, и ему больше ничего не поможет, но мне стало немного легче. Мама так накачала меня валерьянкой, что к концу рассказа я даже уснула в ее объятиях. Слышала сквозь дрему болтовню Макса, но сил, чтобы проснуться, уже не осталось.