– Ну что, пойдем? – предложил я ему.
– Ругаться не будут?
– Родители?
– Да…
– Хочешь, я с тобой пойду, раз ты боишься, вместе будем отвечать?
– Тогда идем!
Той ночью я плохо спал, ворочался, а перед глазами, словно синий мираж, возникала картина нашего будущего путешествия. Забылся только под утро. Очнувшись наконец и взглянув на стрелки будильника, я перепугался: было почти восемь, а мы договорились встретиться в половине девятого. Набив карманы заранее приготовленными жмыхом и сухарями, я попытался проскользнуть мимо двери на кухню, за которой уже копошилась мать. Но она, услышав меня, отворила дверь.
– Куда это ты, Витя? А завтракать? – недоверчиво вглядываясь в мое лицо, спросила она. Я, конечно, мог юркнуть в дверь, и поминай как звали, но замешкался, понимая, что таким образом обижу маму.
– Я погуляю немножко!
– Хорошо, но только недолго – завтрак остынет!
Стремглав я бросился к калитке, выбежал за угол и пустился бегом к месту встречи. Друг уже ожидал меня, переминаясь с ноги на ногу, с некоторой тоской поглядывая в сторону дома. Но было поздно – с моим появлением путешествие началось. У Нахичеванского базара мы еле-еле втиснулись в переполненный рабочим людом вагон трамвая, и нам казалось, что вагон бежал до конечной остановки целую вечность.
Тогда трамвайные вагоны, открытые, легкого типа, проходили к заводу от Нахичеванского базара по 20-й линии. Переполненные вагоны часто сходили с рельс, а ехавшие рабочие дружно устанавливали их на место. Все же до станции мы добрались благополучно. Остались позади одноэтажные особнячки предместья Нахичивани с лепными карнизами и приспущенными жалюзи, за которыми ревнивые армянские купцы прятали своих жен и дочерей, и мы вступили в бархатную пыль степной дороги, нагретой солнцем.
Расстояние для нас, малышей, оказалось приличным. Основательно помесив дорожную пыль и наконец добравшись до места, мы были поражены картиной увиденного. Издалека стройка напоминала гигантский муравейник, работающий в четком, отлаженном ритме. Тысячи людей трудолюбиво копошились с лопатами, тачками, грабарками, топорами, пилами. Строительство Сельмаша разбросалось широко вытянувшимися стенами цехов над глубокими оврагами, а за ними, вдоль балки, тянулись ряды временных бараков для рабочих, покрытых черным толем.