Затем он уехал на педагогическую переподготовку в Сталино, нынешний Донецк, и неожиданно пропал. Длительное время никто ничего не знал о его дальнейшей судьбе. Весть о том, что его посадили в тюрьму как «иностранного шпиона», с быстротой молнии облетела всю школу.
Лично для меня арест этого благородного человека стал настоящим шоком, осознанием собственного бессилия перед несправедливостью, царящей в мире. Я никогда не верил, что он мог быть шпионом и предателем Родины. Не верили этому и мои одноклассники.
Я не умел все это объяснить и не пытался теоретизировать, но ломка была болезненной: первой моей мыслью было, что мы никогда больше его не увидим. Так, собственно, и произошло…
О моем ощущении того времени
Откровения о культе личности Сталина, прозвучавшие на закрытом ХХ съезде партии, у современников вызвали оторопь. Текст не публиковался, его только зачитывали, сначала на партсобраниях, потом и на общих собраниях трудовых коллективов, конспектировали (открыто он был опубликован в Советском Союзе лишь 33 года спустя, когда никого уже не интересовал). Доклад Хрущева подрывал веру в правоту того дела, которому миллионы советских людей и мои родители искренне посвятили свою жизнь. В то же время, по их словам, самыми счастливыми, несмотря на все трудности, выпавшие на долю нашей семьи, были годы после Гражданской войны.
Для меня же самыми счастливыми были 4–5 предвоенных лет. Ты, наверное, спросишь: «Почему?» Во-первых, потому что мы тогда были молоды – впереди была целая жизнь. Во-вторых, действительно в эти годы все как-то наладилось. В-третьих, потом была страшная война, а затем тяжелое послевоенное время. На этом контрасте предвоенные годы порождали лишь самые светлые воспоминания.
Конечно, мы были стопроцентно советскими людьми и верили в социализм. Но в своей вере мы не были слепы и замечали все недостатки. Если по-настоящему окунуться в то время, то осознаешь, что в нем сошлись великая вера в наш строй, наш народ, партию с ее генеральными секретарями и другими руководителями и выработанные этой же верой чудовищные проявления предательства, пренебрежения товариществом, братством, карьеризм и «стукачество».
В конце 50-х годов, уже после XX съезда партии, развенчавшего Сталина, возник такой анекдот: «Малыш подходит к матери и спрашивает: