Первые несколько дней после расставания я чувствовал себя освобождённым.
Казалось: раз не сожалею – значит, всё сделал правильно.
Но с каждым днём приходило опустошение. Как будто из меня выкачивали силы.
Я не мог сосредоточиться на работе. Не мог отвлечься в компании друзей – разговоры звучали фоном на 2x. Я не слушал.
Мне срочно нужно было всё исправить.
К концу недели я не выдержал и написал. Предложил встретиться. И она согласилась.
Сейчас понимаю: это был замкнутый круг, куда я возвращался снова и снова:
приближение → страх → разрушение → раскаяние → попытка всё вернуть.
Я сам создаю кризис, чтобы потом «героически» его преодолеть.
Это даёт ложное ощущение контроля: если я всё разрушил – значит, я смогу и починить.
С этого момента я запустил день сурка – эмоциональные качели длиною ещё в полтора года.
Я сидел напротив и вытаскивал из рюкзака её любимые шоколадки.
– Извини, – говорил я, – за каждый день расставания по одной.
Через минуту она уже была обложена шоколадками всех форматов. Разных вкусов.
Она очень любит чёрный шоколад – поэтому большинство было с горечью.
С горечью нашей разлуки.
Это была попытка сказать без слов: «Я рядом. Если ты ещё хочешь».
Хотя надо было говорить.
Я получил слишком быстрое прощение, не успев осознать, как сильно её обидел.
Ей нужны были не шоколадки, а простой, человеческий разговор.
Признание боли, которую я причинил.