– Истинная жемчужина часового искусства восемнадцатого века.
Геринг проводит пальцем по розовым фарфоровым плакеткам с изображением цифр и просит предложить ему цену.
– Это невозможно, – отвечает Мари-Луиза. – Часы – часть коллекции Версальского замка, то есть являются собственностью государства.
Геринг ухмыляется:
– А разве французское государство не нуждается в деньгах?
– Я узнаю у нашего директора или его заместителя, господина Зюсса, – обещает Мари-Луиза.
Едва упомянуто имя виконта, как Геринг спрашивает, не будет ли она возражать, если заместитель директора поможет его эксперту в поисках произведений искусства, которые можно приобрести в Париже. Мари-Луиза тут же идет в атаку. Она искала слабое место, чтобы продвинуть свои пешки, и вот брешь найдена.
– В обмен на услуги господина Зюсса, – осторожно начинает она, – могу ли я попросить вас ограничиться принятием одной ванны в день?
Франк и Карл Хабершток синхронно делают шаг назад. Рейхсмаршал сидит, онемев. Поерзав в шезлонге, он взмахом руки отсылает арт-дилера и наконец встает. Выпрямляется, откидывает все тело назад и встает перед ними гордо, как паладин.
– Действительно, до меня доходили слухи…
Он не заканчивает фразу, он смотрит на хозяйку отеля так, словно пытается прочесть ее мысли.
Франк наблюдает за ними: два хищника молча оценивают друг друга. Самообладание Вдовы поистине вызывает восхищение. Взгляд Геринга пробирает до глубины души, но она не опускает глаза. Молчание длится несколько секунд. Геринг встает, делает несколько шагов, затем четко и спокойно, почти ласково спрашивает ее, ведома ли ей радость мести. В точку! Вдова как будто сбита с толку. Неужели Геринг, этот намазанный гримом людоед, еще и умеет видеть людей насквозь? Или выпад сделан наугад? Мари-Луиза берет себя в руки:
– Знаете ли, в моем возрасте человек обычно много чего изведал…
Рейхсмаршал хитро улыбается и снова устраивает свое слоновье тело на бархатной козетке. Теперь, когда его восковое лицо обращено к потолку, а руки скрещены на вздутом животе, он похож на средневековое надгробие.
– Гитлер – спаситель! – вещает он, опуская веки и резко повышая голос. – Сегодняшний день явил тому новое доказательство. Левацкая мразь, евреи и нигилисты повержены в прах. Но в отношении униженного врага следует сохранять максимальную бдительность, вы согласны?