Греет жопу эта свобода, но я знал, что она не будет лёгкой. Этот вечер был только началом, и впереди меня ждали опасные приключения. Сердце стучало в ритме стука шагов, воздух был пропитан адреналином, а чертово солнце ушло на покой. Я готовился, чтобы заново избавиться от старых грехов и показать этому миру, кто здесь реальный игрок. Вайс Сити, ты ещё не знаешь, кто я, но скоро ты это поймешь. И я, Томми Версетти, стану тем, кем должен быть. Пора вернуть себя.
Запись 2: Первая кровь
Дата: 30 октября 1986 года
Каждый, кто говорит, что первый раз не забывается, – тот либо лжец, либо не имеет рогов и гривы. Сегодня мне пришлось столкнуться с реальностью, и она оказалась куклой с клыками. Утром, выгребая дерьмо из своей памяти, я понял: свобода – это не просто статус. Это Mad Max с пинками под жопу прямо в лицо. Весь день меня крутило, как шарик в битком набитом казино. Нащупал свои старые связи – Грегори, тип из старой школы. Он звонил мне, уговаривал, чтобы я заскочил к нему на встречу. "У меня есть ситуация, брат", – сказал он. И каждый раз, когда кто-то начинает так, у меня в животе завибрировало. Встретились мы в старом гараже, полном ржавых запчастей и брошенных жигулей. Посредине стоял Грегори, его голова как персик, а взгляд – как гладиолус, упавший под дождь. Он выглядел взвинченным. "Ситуация", – говорит он, и я понимаю, что это не простые разговоры о старых временах. Я присел на ящик, давая ему сигнал: валяй. "Слышал, новые ребята пришли в наш район. У них есть такая же блестящая щетина, как у козлов, и они решили, что могут делать здесь что хотят". Грегори сказал мне, что эта новая банда собирается перейти через черту, и если они это сделают, нам придется играть в запутанные шахматы с мертвыми фигурами. "Ты знаешь, куда это ведет? Знаешь, что мы можем потерять, если мы позволим им забрать наши улицы?", – закончил он демо-версию своей угрозы. Я кивнул.
Все эти ребята, они старые хрены, но игра – это игра, и здесь могло быть только одно решение: нужно разнести их нахрен. Мы договорились собраться с кучкой парней, которые были готовы влезть в эту бессмысленную войну лбами, как выставленные коровы. С головой полной дерьма, я отправился в это темное место, где стыд не имел свободного доступа. Я утолял жажду побыстрее, мы закатили мигалку на навигаторе и отправились на встречу с неприятностями. Свет фар пронзал кромешную тьму, когда мы подошли к их логову. Это был заброшенный склад, окруженный гарантийными мачтами. Я почувствовал, как адреналин бурлит в моих венах, готовясь разжечь старые огни. Внутри меня раздался внутренний крик: "Пора действовать!" Когда мы вошли внутрь, всё пронзила острая тишина, которую нарушил грохот. Ребята из этой банды смотрели на нас, как на мясо, полное белка и жира. Я почувствовал, как сердце стучит с такой силой, что я мог бы услышать его из другой комнаты. И еле слышно просилась ваша мать. Тогда Грегори поднял крик: "Эй, говнюки! Найдите своего черного змея, потому что он сидит прямо здесь". И, как будто игра в рюмки, все заволновались, обвились вокруг, выгибая шеи. Я не стал дожидаться, но, черт возьми, было слишком поздно – они уже наехали. Я высек пистолет, и сердце у меня забилось так, как будто я только что пробежал марафон. Сначала он выстрелил в воздух.