– Вообще, страшновато становится. Нам следует соблюдать элементарную технику безопасности, все-таки, мы не знаем наверняка, с чем имеем дело…
Я застываю в недоумении. Неужели она серьезно… или все же играет в маленькую робкую девочку? Улыбаюсь про себя – поздновато нам…
Сквозь высокую густую траву подходим к флигелю. Владислав говорит (кажется, намеренно приглушенно и загадочно):
– Надо немного подождать. Это будет здесь где-то… чуточку терпения…
Мы молчим уже минут пять. Пока ничего не происходит, и я чувствую себя все глупее. Ну, ладно, Марина… она женщина одинокая, почему бы ей не проявить внимание к подходящему мужчине… а зачем мне-то это все…? Причем, возможно, в качестве третьего лишнего…
Владислав тоже, похоже, огорчен таким скучным развитием событий. Он ходит ощупью вдоль заросшей мхом стенки, пробует что-то разглядеть в «слепых» окошках – отдушинах. Но это невозможно – уже слишком темно. И, кроме того, его возня производит явно материальные шумы и скрипы, которые, как мы уже поняли, противопоказаны для исследования тонких материй…
Что это…? Я могла бы поверить хоть в полосатого слона… но в такое… Нечто неуловимое и стремительное окутало меня от плеча к плечу! И сразу же рассеялось в душистом сиреневом воздухе… Я действительно остро ощутила это мгновенное прикосновение… но, кажется… оно было слишком легким, не телесным… по-моему, у этого объекта не было физического тела!
Громко вскрикнула Марина. От неожиданности и испуга она почему-то вспрыгнула на низенькую трухлявую лавочку. Прелое дерево немедленно подломилось, и эмоциональная дама рухнула мне на руки (благо, фелинолог весьма изящна, поэтому не является травмоопасной).
– Я предупреждал, что это будет неожиданно..! – замечает Владислав. Из нас троих он один не выглядит встревоженным, – они безобидные, я тут к ним привык уже. Даже к дому никогда не приближаются, так у флигеля и обитают.
Потрясенные, мы с Мариной решаем возвращаться к шумному обществу: там все привычно – свет и разговоры, и не происходит никаких невероятных событий.
По дороге Марина пытается осмыслить пережитое:
– Нет, никаких кошачьих привидений быть не может! Привидения же появляются при разрыве связи души и тела, и представляют собою освободившуюся душу. А у зверей же нет вечно существующей души!