«Эрик, у нас чрезвычайная ситуация. Университет закрывают, все переходим на дистанционное обучение. Я не знаю, что делать. Мне страшно оставаться здесь одной, но и домой вернуться не могу – рейсы отменяют, да и рисковать здоровьем родителей не хочу. Как ты справляешься со всем этим в больнице?»
Ответ пришёл почти мгновенно, словно Эрик ждал её сообщения:
«Мария, держись. У нас тут настоящий ад. Больница переполнена, средств защиты не хватает. Вчера пришлось работать 16 часов подряд, потому что половина персонала на карантине. Но мы не сдаёмся. Ты тоже будь сильной. Оставайся в общежитии, это сейчас самое безопасное место для тебя. Я буду писать, как только появится возможность.»
Мария перечитывала его сообщение снова и снова, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Эрик, которого она никогда не видела вживую, внезапно стал самым близким человеком в этом сошедшем с ума мире.
Дни слились в однообразную вереницу виртуальных лекций и бесконечного обмена сообщениями с Эриком. Мария практически не покидала своей комнаты, лишь изредка выбираясь в общую кухню за едой. Каждый раз, проходя по пустым коридорам общежития, она чувствовала себя героиней постапокалиптического романа.
Однажды, собрав всю свою храбрость, Мария решилась выйти в город, чтобы отправить Эрику посылку. Она долго выбирала, что положить: пакетик местного кофе, который он так любил (она помнила, как он писал о своей страсти к кофе в одном из первых писем), небольшую книгу стихов на португальском (Эрик когда-то упоминал, что хотел бы выучить этот язык) и, конечно же, длинное рукописное письмо.
Улицы города казались декорациями к фильму о конце света. Закрытые магазины, редкие прохожие в масках, торопливо перебегающие от одного здания к другому. Мария чувствовала себя неуютно под открытым небом, словно вирус мог в любой момент материализоваться из воздуха и атаковать её.
Вернувшись в безопасность своей комнаты, Мария обнаружила длинное письмо от Эрика. Он описывал свою последнюю смену в больнице:
«Мария, я не знаю, как долго мы сможем так продолжать. Сегодня мы потеряли троих пациентов. Одному было всего 35 лет, без сопутствующих заболеваний. Я держал его за руку, когда он умирал, потому что его семья не могла быть рядом из-за карантина. Я чувствую себя опустошённым и бессильным. Но знаешь, что даёт мне силы продолжать? Мысль о тебе, о наших разговорах. Ты – мой якорь в этом хаосе.»