Созерцание – величайшее благо для человека, ибо «истина – первое благо для богов и для людей». Если позволительно высказываться о том, что выше нас, то следует полагать, что деятельность богов заключается именно в этом. Утверждать, что они проявляют какие-то иные добродетели, совершенно несообразно, ведь добродетели связаны со страстями, которые они упорядочивают и умеряют, а божественное бесстрастно. Нравственные добродетели предполагают выбор, ибо они суть осознанные склонности. Но выбор – это обдуманное желание, а обдумывание касается того, что требует размышления. Мы размышляем о том, что зависит от нас и чей исход неясен, но никто не размышляет о том, что относится к области знаний.
Поскольку у богов нет ничего неясного в том, что ими совершается, у них нет и обдумывания, а значит, нет и выбора, а без выбора нет и таких добродетелей. Таким образом, боги непрерывно созерцают истину, а люди, хотя и не могут делать это постоянно из-за жизненных обстоятельств, отвлекающих их от самого ценного, всё же, насколько возможно, отрываясь от страстей и человеческих забот, действуют в соответствии с божественным и по праву именуемым созерцанием, видя самое ценное.
Когда душа действует согласно этой своей способности, совершая действия, подобные божественным, она уподобляется им. А если уподобление Богу – величайшее благо для человека, достигаемое через созерцание и познание истины, а истинное познание – через доказательства, то справедливо, что доказательство заслуживает наибольшего почтения и усердия, а вместе с ним и силлогистика, поскольку доказательство есть вид умозаключения.
Поэтому Аристотель сначала излагает учение о силлогизмах в «Первой аналитике», прежде чем говорить о доказательстве, объясняя, что такое силлогизм, из чего он состоит, сколько есть силлогистических фигур и каковы их различия. Фигуры подобны неким общим формам, в которые можно вставить различный материал, сохраняя одну и ту же структуру. Различия между силлогизмами зависят не от формы, а от материала.
Он также говорит о том, сколько сочетаний есть в каждой фигуре, какие из них являются силлогистическими, а какие нет, в чём различия между силлогизмами одной фигуры, какие из них совершенны и самоочевидны, не нуждаясь в доказательстве, а какие несовершенны и требуют его, и почему последние не могут считаться полноценными силлогизмами.