Пока варится кофе - страница 6

---

---

где фонарь мигает,

как твой смех в моей голове

уже десять долбаных лет.

Ты была моей первой сигаретой —

горькой, запретной,

но я затягивался снова и снова,

пока не остался один

с пустыми пачками «Camel»

и стихами,

которые никто не услышит.

Твои письма —

теперь просто пепел

в кармане старой куртки.

Я их не читаю —

просто иногда трогаю пальцами,

и они рассыпаются,

как наши обещания

в тот дождливый апрель.

Я встречал других —

блондинок, брюнеток,

женщин с глазами теплее твоих.

Но все они —

просто временные повязки

на ране,

которая никогда не затянется.

Иногда, в пьяном угаре,

я звоню тебе —

твой номер уже не существует,

но я слышу гудки

где-то в глубине черепа,

и они звучат,

как последний поезд

с единственным пассажиром —

моим сердцем,

которое так и не сошло на станции «Забудь».

Так что давай выпьем,

за первую любовь —

за ту, что болит,

как перелом,

который сросся криво.

За ту,

что навсегда останется

шрамом на моей душе —

некрасивым,

неровным,

но единственным настоящим.

Прощай, мой дом

Я пишу это на салфетке

в кафе у вокзала,

где небо за окном —

синяк над крышами моего детства.

Мой чемодан —

это три рубашки,

билет на автобус

и фотография,

где я ещё улыбаюсь

как человек,

который верит в возвращение.

Тротуары здесь помнят мои шаги,

но теперь они стучат чужим ритмом —

как джаз,

который я разучился понимать.

Даже фонари

ковыляют за мной,

как старые псы,

не решаясь признать:

я уже не их.

Мать плачет на кухне,

но её слёзы —

это дождь по другому адресу.

Отчим молчит,

а его сигарета

догорает,

как маяк для корабля,

который я так и не построил.

Прощай, мой дом.

Твои двери теперь —

чужие двери.

Твои комнаты —

музеи без посетителей.

Твой воздух —

я уже не могу им дышать.

Я уезжаю.

Не потому что хочу,

а потому что должен.

Как тот самый поезд

в 7:15 утра —

он тоже когда-то

был частью этого города,

а теперь

просто проходит сквозь него,

не останавливаясь.

Записки одинокого человека

Кофейня пуста,

как мои карманы.

Я пишу это чернилами,

что пахнут дешёвым виски

и слезами,

которые никто не видел.

Моя комната —

коробка из-под обуви,

где сны валяются в углу

с окурками и недописанными стихами.

Сосед за стеной стонет во сне —

он единственный,

кто слышит, как я плачу,

но ему всё равно.

Я целую женщин с именами,

которые забываю к утру.

Их губы —

временные пристанища

для корабля,

который давно потерял курс.

Утром они уходят,

оставляя на подушке

чужие духи

Следующая страница

---

---