– Сегодня родно 30 лет, как тебя не стало. И также, как в тот день, этот праздничный и, одновременно траурный день, также прекрасен, солнечный, но… без тебя. Покойся с миром, дорогой отец! А память, насколько позволили мои способности, во многом по наследству переданные от тебя и мамы, конечно, будет жить, надеюсь, что ещё долго. Кто стихи прочтёт? Стесняетесь? А у меня слёзы глаза застилают. Мой грех перед тобой самый большой и прошу тебя, прости меня за всё.
Ты был, отец, меня моложе,
На небе тридцать лет душа.
Мне были с мамой всех дороже,
А позже и она к тебе ушла.
Был балагур, как мы все, грешен,
Избач, короче, сказано всё сим.
Так рассудителен, неспешен,
Взрывной и в книгах пилигрим.
Сегодня снова я к тебе приду,
Не буду плакать, посижу немного,
Курить с тобой не буду – не курю…
Я буду жить, коли дано так Богом.
Пока живу, я не забуду
Тебя отец и всё, чему учил
И в душу не пущу Иуду,
Ты флаг фамильный мне вручил.
Покойся с миром! Ты, отец,
Примером был и им остался.
Пока мне на чело не лег венец,
Как ты учил, я жить старался.
И пусть твои потомки знают,
Кем был ты, батя, для меня.
Я, правнукам, что подрастают,
Поведаю, как есть, всё про тебя.
Пусть они знают, кем был прадед,
Он – не артист и не герой,
Примером жизни им нагляден,
Гордиться будут все тобой.
– Прости, отец, за все обиды, прости! Господи, упокой душу усопшего раба Твоего Фёдора и всех православных христиан, – Кирилл Фёдорович повернулся в пол-оборота, где в четырёх метрах от могилы отца были захоронены бабушки, мама отца и его тёща и продолжил, – рабу Твою Надежду и рабу Твою Татьяну, и прости им вся согрешения вольная и невольная, и даруй им Царствие Небесное.
Внуки молчали, старшая, взрослая внучка знала всех родных на многочисленных кладбищах и на малой родине, и на трёх кладбищах посёлка, а меньшие плохо ориентировались и меньший внук спросил:
– Дедушка, а кто эти бабушки? – спросил меньший внук Фёдор.
– Мои бабушки, внучок, а твои про-прабабушки. А это – мне отец, а тебе прадедушка. Ты в его честь, Фёдором зовёшься. Уяснил?
Внук гукнул, а это значит, что запомнил. Память у него, дай Бог всем и надолго.
Всё было замечательно, меньшие внуки больше радовались поминальным конфетам, хоть и дома этот товар у бабушки с дедушкой не выбывал никогда. Воскресенье «бабьего лето» тоже было по-летнему прекрасно, хоть и всех хотелось дождя. За всё лето не выпало настоящего дождя и в начале осени «божья роса» прибила пыль на потрескавшейся земле. А в воскресенье, дед Кирилл, чего-то захерел, голова разболелась, ломать начало. Сколько не вспоминал, где мог чего-то «прихватить», но не смог. Даже на сквозняках, больной теме Фёдоровича, не был. Сезон ОРВИ, гриппа, да и коронавируса набирал силу, хоть на дворе настоящее лето. Но зараза, она ведь ни жары, ни холода не боится, по большому счёту.