– Знаю! – подхватила счастливая Анет, – он ест жучков, червячков и всякое такое. Я их дам ему.
Мать резко взмахнула руками и стремительно направилась в дом. «Утром опять довела отца, ищи её бог знает где. Я знала, что с этой девчонкой сладу не будет. Хорошо, что отец на службе, на всю округу грохотали бы эти вечные скандалы да крики», – недовольно ворчала она себе под нос, быстрым шагом удаляясь в сторону дома. Стройное, сухое тело женщины напоминало ещё не старую, но весьма утомлённую жизнью борзую. Её повседневные старания проявлялись в отчаянных попытках выстроить всё пристойно и не упасть в грязь лицом перед соседями и знакомыми. Она всеми силами утверждала своё значимое положение в уважаемом обществе и боялась даже ненадолго утратить контроль в доме. Анет замечала это каким-то детским чутьём и никак не соглашалась быть частью этой игры. Она знала, что всё в этом мире принадлежит ей также, как и другим, и каждый раз выходила из воды сухой, уводя с собой всех домочадцев, с которыми играла и бегала по всей округе, пока не получала очередную взбучку от родителей. Домочадцами считались и дети двух женщин, которые помогали матери по хозяйству и жили рядом, в небольшом доме, разделённом на две половины. Старший из них следил за домом по мужской части: заготавливал сено и корм для всей живности, что держали хозяева, а две девчушки, восьми и двенадцати лет, ухаживали за животными и помогали на кухне. Надо сказать, что их родители удивительно нежно относились к Анет и её проказам, которые таковыми и назвать было сложно. И никто не знал, где её новое «логово» и какой план приготовила она на этот день.
Дети играли, мечтали, строили планы, пока не приходил отец. Он разгонял дружную компанию и обещал всех выгнать. По счастливому стечению обстоятельств его часто не было дома, а потому мать хоть и ставила запреты, но уследить за всем всё же не успевала. Она регулярно ходила в церковь, и церковные дела отнимали много времени: вела какие-то счета, занималась благотворительностью, которая занимала далеко не последнее место в её жизни, как и у большинства прихожан. Забот хватало: строили дома в округе, засевали много земли, помогая нуждающимся и одиноким излишками урожая. Дети часто были предоставлены сами себе.
Анет не знала покоя в творческих поисках, расцвечивая свою жизнь новыми красками придуманных игр. Дети играли в королей и придворных, в зверей и охотников, в мореплавателей и кладоискателей, создавая интригу чувств и событий, которую желали испытать в жизни. Но больше всего девочка любила возиться с животными, которые притягивались к ней отовсюду, стоило ей только выйти во двор. В них она всегда чувствовала безмолвную поддержку, естественную силу и гармонию. Играя на сеновале с кроликами, дети часто теряли счёт времени, получая очередную порцию нотаций от старших, но исправиться в этом вопросе было выше их сил. Они устраивали из сена замки и заборы, делали дороги и мосты, наряжали кроликов в яркие одеяния и сами служили у них на посылках. Анет нередко засыпала за увлекательным занятием с пушистым комочком. Особым удовольствием для неё было кормить животных и чистить их шёрстку. Мать не приветствовала подобные увлечения, наблюдая её растрёпанный вид и улавливая специфический запах, который источали её наряды. Она считала пустой тратой времени просиживать с животными и болтаться со сверстниками вместо того, чтобы заниматься своим образованием и быть полезной родителям, и потому Анет нередко оставляли взаперти, наказывая прочесть очередную нравоучительную книжку.