Все это было крайне странно.
Я подхватила первую попавшуюся грязную тарелку со стола, будто так и надо было сделать, и направилась в ту дверь, которую приметила с самого начала. Как я и ожидала, за ней оказалась кухня – царство котелков, огня и крика. В этом царстве был свой повар-царь, и выглядел он очень внушительно и авторитетно. Наверное, и охрану я не видела нигде, потому что ее заменял один, но мощный повар. Это был зрелый мужик с бородой в белом поварском колпаке, его руки были сплошь покрыты татуировками вплоть до кончиков пальцев, и он был настолько большим, что черпак рядом с ним казался ложкой.
Местный повар ласково ворковал над птицей, которую ощипывал, и напевал всем известный детский мотивчик о бабушке с двумя петухами. Зрелище – неоднозначное, но времени любоваться коронованным колпаком мужчиной у меня не было. Пора переходить к дальнейшему развитию событий, и я театрально споткнулась.
Тарелка со смачным звоном разбилась у моих ног, и я сразу же начала преувеличенно суетливо собирать осколки. Конечно же, я порезалась, умышленно. Кровь стала красочно капать на каменный пол. И, как и предполагалась, царь не мог пропустить подобный глупый проступок и промолчать.
– Неумехи из-под хвоста дракона! Вечно Матильда набирает безруких уборщиц со сроком в день, нет бы нанять одну какую-нибудь толковую! Там! – сказал повелитель поварешек и указал на скромную белую дверь в углу. – Ванная! Аптечка за зеркалом! Обработай рану и проваливай, чтобы я тебя здесь больше не видел…
Я закрыла глаза руками и, показательно рыдая, быстренько побежала туда, куда неравнодушный повар указал. Закрыв за собой дверь уборной, я включила воду, дабы не продолжать изображать из себя припадочную и обделенную работой горничную. За зеркальной дверцей прятался железный короб с красным крестом, а внутри него обнаружился анилин, что должен стать главным ингредиентом в блюде под названием «Благодарная Месть». С поиском нужного средства покончено. Теперь всего-то осталось вылить весь пузырек в котельный бак, и довольной и счастливой улететь на встречу рассвету.
Обработав рану, я прошмыгнула обратно. Татуированный повар даже не посмотрел в мою сторону, он любовно орудовал топориком над уже общипанной птицей. Топорик был явно великоват для птички размером с перепелку, но бородача это не смущало, он со звонким стуком разрубал тушку.