– Благодарю, – первая сказала я, потому что до сих пор ты молчал.
Подняв глаза от собственных рук на тебя, я увидела белый сад, спокойные лужицы, которые иногда имели привычку куда–то перетекать, вереск и сырую землю. Там легкий ветерок трепал мои тонкие волосы, облака собирались в странные рисунки, а сердце пропускало удары. Присмотрелась. Еще виднелся вечнозеленый лес со скрытыми болотцами, где каждый кустарник утопал и даже не пытался противиться жгучей массе, засасывающей каждую минуту все глубже и глубже. И вынырнуть из твоих глаз я больше не смогла. То наружное спокойствие и неявная буря не находили в моей голове оправдания. Знаешь, ты напомнил мне родную деревню, где я провела большую часть жизни. В ней могли происходить абсурдные вещи, например, на топях цвели молодые яблони.
– На что вы смотрите? – приподняв бровь, спросил ты в надежде на ответ.
После долгой паузы я покачала головой.
– Простите, вспомнила кое–что. Думаю, мне нужно спешить, погода нелетная. Еще раз спасибо, – я приподняла плечи, чтобы ветер не так сильно задувал в мое пальто и, развернувшись, ушла.
Скажи, ты успел тогда хотя бы кивнуть или я придумала это, как и весну в твоих глазах?
Феликайт.
II
Тьери,
я обходила набережную в третий раз, когда мы шли навстречу друг другу. Ты решил остановиться, впившись в меня взглядом так же, как и я при первой встрече.
– Здравствуйте, – мы развернулись.
– Добрый вечер? – спросила я и заправила за ухо короткую прядь волос.
Недавний эксперимент с челкой пошел не по плану, пришлось принимать себя и такой: когда не можешь завязать хвостик, чтобы лишние волосы не мешались, и тогда на вооружение пришли тугие невидимки и крупные цветные заколки. Помню, как мама специально подарила леопардовые, зная, как я противлюсь ее моде.
– Зовите меня Тьери, – ты пожал плечами и потихоньку подошел к ограждению с замысловатым орнаментном.
– Это что–то вроде образа? – усмехнулась я.
– Или псевдонима?
Мне показалось имя странным. Какое–то далекое, не из наших краев.
– Пусть будет так.
Я подошла к тебе и оперлась о ледяные перила. Было проще смотреть на реку, она казалась беспечнее всех на свете, ты же заставлял думать.
– Тогда я – Феликайт, – все–таки взглянула на тебя, назвав первое пришедшее в голову имя, помню, видела его в какой–то книжке в библиотеке.