– Если бы не ты, я бы никогда не поступил, благодаря тебе я здесь…
Экзамены я сдал на пятёрки, кроме диктанта по русскому языку – за него получил тройку. Осталось только пройти проверку физической подготовки.
Помню, когда я взялся за перекладину, чтобы подтягиваться, мама и Мадлен, стоя за металлической оградой, внимательно смотрели на меня. Когда я подтянулся двадцать пять раз, офицер сказал:
– Достаточно! Пять!
Мама сияла от гордости и долго потом рассказывала об этом эпизоде, сравнивая меня с другими.
Баллов мне хватило с лихвой. После этого нас перевели в учебный центр в Низино, а мама и Мадлен вернулись домой.
В этом учебном центре условия снова были такими же, как в училище связи: жили в полевых условиях, спали в палатках. Опять холодные ночи, опять головные боли. Хорошо хоть здесь дали второе одеяло. Для семнадцатилетних ребят условия были довольно тяжёлыми: «курс молодого бойца», утренние трёхкилометровые пробежки, спортивные соревнования и разные учебные занятия.
Все это мне давалось не так уж тяжело, кроме одного: окружение казалось чужим, непривычным, даже невыносимым. Я сравнивал местных парней, их привычки и нравы с моими школьными друзьями и все больше разочаровывался. С каждым днём желание учиться здесь угасало, я колебался, снова и снова задумываясь, правильный ли я выбрал путь.
В минуты душевного упадка единственной радостью были письма из дома. Я тоже часто писал, и каждый раз после этого становилось легче. Чаще всего переписывался с двоюродным братом – Вардгесом. Он часто поддерживал меня. Но однажды я получил письмо от дяди – Вазгена Овяна. Это письмо стало самым дорогим и любимым, которое я почти год носил в кармане у сердца, знал его наизусть, но в трудные моменты снова доставал и перечитывал, как священное писание.
Вот это письмо:
«Дорогой мой Ваграм!
Жизнь человека часто складывается не так, как он мечтал, но в любом случае, даже в самые трудные моменты, несмотря на лишения, нужно сохранять мечту о прекрасном и возвышенном.
Подумай: многие из наших великих предков, вопреки собственным желаниям, начинали с того, откуда восходили лишь льстецы и ничтожные подхалимы. Но эти великие люди стали великими именно потому, что имели силу воли, умели противостоять жизненным испытаниям. Без этого Толстой вряд ли стал бы Толстым, Пушкин не был бы Пушкиным, а Григор Нарекаци не написал бы своё гениальное «Плач».