Байки ночных таверн - страница 22

Шрифт
Интервал


Молодой путник прислушивался, его глаза становились всё более настороженными.

– Ты хочешь сказать, что ты стал рабом своей силы? – спросил он.

Старик кивнул, и его лицо стало ещё более печальным.

– Да. Я был рабом. Я думал, что могу управлять всем, но в конце концов сила начала управлять мной. Я потерял всё – близких, друзей, и самое главное – себя. Когда я понял, что больше не могу контролировать магию, я закрыл книгу и спрятал её. Но теперь я знаю одно: сила, которой я обладал, была всего лишь иллюзией. Истинная сила – это не то, что ты можешь контролировать, а то, что ты можешь отпустить.

Он встал, положил руку на плечо путнику и, глядя в глаза, добавил:

– Если ты действительно хочешь найти ответ, помни: не вся сила должна быть использована. Иногда истинная сила заключается в том, чтобы жить в гармонии с тем, что есть, и не стремиться изменить то, что ты не в силах контролировать. Иначе, в поисках власти, ты потеряешь всё, что дорого тебе.

Старик повернулся и, не говоря больше ни слова, ушёл в темноту. Путник сидел в раздумьях, его сердце было тяжело от этих слов. И в ту ночь, сидя в таверне, он понял, что иногда самый большой ответ, который мы ищем, скрыт в принятии того, что мы не можем изменить.

13.

Таверна «Три Звезды» стояла на пересечении дорог, ведущих в самые разные уголки мира, и потому всегда была полна странных путешественников. На этот раз вечер был особенно мрачным. Сумерки подступали всё ближе, а громкие раскаты молний рассекают небо, как предвестники беды. Воздух был тяжелым, как предчувствие грядущих событий.

В углу, у камина, сидел мужчина, который привлек к себе всеобщее внимание. Его темный плащ был покрыт пылью и следами от дождя, а его лицо – едва различимое из-под капюшона – выражало усталость, но в его глазах горел огонь, как в тех, кто пережил не одну битву. Он был маг, и звали его Эриан. Он был не просто магом, а магистром боевых искусств, обученным в самом сердце Великой Войны. Его мир был не только магией, но и кровавыми сражениями, в которых не было ни чести, ни милосердия.

Бармен, пожилой человек с длинной седой бородой, заметил незнакомца. Похоже, он уже видел такие лица раньше – лиц, тех, кто искал не просто приют, а уединение от мира. Без лишних слов он поставил перед Эрианом чашу темного напитка, который помогал забыться хотя бы на несколько минут.