Эмир замолчал и сделал шаг вглубь помещения. Тишина снова окутала комнату, как туман. Надя следила за его движениями, не зная, что сказать. Слишком многое стояло между ними – чужая культура, чужие правила, и ещё более чужие игры.
– Если вы знаете, что я – "повод", зачем всё это? Почему не отменить проект? – наконец спросила она, сдерживая дрожь в голосе.
Он обернулся.
– Потому что иногда повод важнее действия. – Он подошёл ближе. – Если вас уберут, всё развалится. Слишком многое завязано на вашем присутствии.
– Это угроза?
Он смотрел в глаза, не отводя взгляда. Как будто искал, насколько она сломается. Или – насколько выстоит.– Предупреждение.
– Вы сами в этом участвуете?
– Я пытался остаться вне. Пять лет. Но прошлое здесь – как ржавчина: проникает даже в бетон. – Он сделал паузу. – Надя, если вы не уедете до завтра, я больше не смогу вас защитить.
– А если уеду – кто будет реставрировать фреску? Ваш дед?
Эмир усмехнулся. Впервые – по-настоящему. Эта улыбка была почти мальчишеской, но исчезла так же быстро, как появилась.
– Значит, вы останетесь?
– А вы?
Он не ответил сразу. Смотрел куда-то в темноту арки позади неё.
– Я не уезжал. Просто прятался. Но, похоже, пора возвращаться. Настоящим именем. Настоящей ценой.
Она подошла ближе, на шаг, едва заметно, но достаточно, чтобы почувствовать его дыхание.
– Что будет завтра?
Он посмотрел ей в глаза. В голосе – спокойствие, почти равнодушие, но в зрачках плескался шторм.
– Завтра придёт мой брат.
Эти слова повисли в воздухе, как старинный колокол, звучащий где-то внутри гор.
Надя не ответила сразу. Она снова взглянула на фреску – на неясный силуэт, словно растворяющийся в стене. Ей вдруг показалось, что там, в потёртых красках, кто-то наблюдает за ними. Тот, кто знал слишком много.
– Он будет против того, что я здесь? – тихо спросила она.
– Он будет против самого факта, что кто-то осмелился дотронуться до прошлого.
– Особенно если – я?
Эмир посмотрел в сторону, как будто прислушиваясь к далёкому шуму. Его голос стал ниже.
– Между нами многое не сказано. Мы не виделись пять лет. С тех пор, как…
Он не договорил.
Снаружи скрипнула деревянная дверь. Кто-то прошёл по двору. Быстро, бесшумно. Эмир напрягся, но не обернулся.
– Завтра всё изменится, Надя. В какую сторону – зависит не только от меня. И, возможно, даже не от тебя.