Даниэль «Док» Колман, их полевой хирург и ходячая медицинская энциклопедия, привычным жестом поправил очки на переносице, его лицо оставалось таким же бесстрастным, как у патологоанатома на пятом вскрытии за день. «К вашим услугам, джентльмены, в любое время дня и ночи, – его голос, тихий и лишенный эмоций, звучал почти гипнотически на фоне грубого солдатского трепа. – Хотя, не буду скрывать, гораздо приятнее иметь дело с пациентами, у которых все части тела на месте. Экономия шовного материала, знаете ли».
Лаки издал звук, похожий на кашель задушенной гиены. «Оптимист херов. Я почти восхищен. Если за этой бронированной красоткой нас ждет пещера Али-Бабы… то есть, этих… ну, ты понял… аккадцев, то первый мешок золота мой. В качестве компенсации за моральные страдания от необходимости ежедневно лицезреть твою постную физиономию, Док».
«Засунь свои мечты туда, где солнце не светит, Лаки, – Кэп окинул взглядом стальную преграду. – Слэдж, какие будут мысли у нашего главного разрушителя?»
Сэмюэль Рурк пожал плечищами, каждое из которых было способно выдержать удар тарана. «Обычная процедура для таких упрямых сучек. Немного С4 на петли, чуть побольше на замок – грамм четыреста этой радости должно хватить, чтобы превратить эту жестянку в дуршлаг. Будет немного громко, но, учитывая, что наверху уже почти все отстрелялись, думаю, на шум никто не прибежит оспаривать наши методы работы с культурным наследием».
«Принято, – кивнул Торн. – Действуй. Лаки, Док – держите лестницу. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь особо идейный потомок древних шумеров решил преподать нам урок истории свинцом и сталью».
Пока Слэдж с ловкостью опытного хирурга, почти с нежностью, размещал брикеты пластида на массивных петлях и вокруг штурвала замка, Лаки, привалившись к стене у лестничного проема, лениво обводил окружающее пространство стволом своей снайперской винтовки, похожей на изящную смертоносную гадюку. «Знаешь, Док, – протянул он, не отрывая взгляда от пляшущего луча своего фонаря, – есть в этом какая-то ирония, а? Тысячи лет вся эта рухлядь тут стояла, покрывалась пылью веков, ждала своего часа… И вот пришли мы – венец творения, соль земли – и… хрясь! Прогресс, твою дивизию».
Док не ответил, лишь его фонарь чуть дольше задержался на табличке с полустертой клинописью у соседнего, уже развороченного хранилища. «Что же они так оберегали, интересно?» – пробормотал он, обращаясь скорее к теням, чем к Лаки.