Они шли на север, куда указывали холмы, виденные ими накануне. Без карты, без компаса, ориентируясь лишь по этому призрачному багровому солнцу и какому-то внутреннему чутью, которое подсказывало Кэпу, что там, в горах, у них больше шансов найти укрытие. Лес вокруг был все таким же враждебным и молчаливым. Только их собственные шаги да тяжелое дыхание нарушали эту зловещую тишину.
«Кэп… – голос Лаки был слабым, почти шепотом. – Я… я больше не могу… Нога… горит огнем…» Он остановился, тяжело дыша, и оперся о ствол дерева, покрытого какой-то слизистой, пульсирующей плесенью.
Док тут же опустился на колени, разматывая повязку на ноге снайпера. Картина была удручающей. Рана не просто воспалилась – она гноилась, источая отвратительный, сладковатый запах. А черные прожилки, которые раньше были едва заметны, теперь густой сетью расползлись по всей голени, поднимаясь к колену. Они были толстыми, как вены наркомана, и, казалось, пульсировали в такт с лихорадочным биением сердца Лаки.
«Дерьмо… – выдохнул Док, его лицо стало еще бледнее. – Это… это очень плохо, Лаки. Очень плохо».
«Я… я знаю, Док, – Лаки криво усмехнулся, но в его глазах стояли слезы. – Кажется, я скоро присоединюсь к Слэджу… Мы с ним там, наверху… или внизу… откроем свой тир… будем стрелять по этим… ублюдкам…» Его голос сорвался.
Кэп подошел к ним. Он посмотрел на ногу Лаки, потом на его искаженное болью и страхом лицо. И он понял, что Док прав. Это было очень плохо. И он ничего не мог сделать. Ничего. Эта беспомощность была хуже любой пытки.
«Док, дай ему еще обезболивающего, – глухо сказал он. – И воды. Нам нужно двигаться. Мы не можем здесь оставаться».
Но тут произошло нечто странное. Кэп вдруг услышал звук, который, казалось, не услышал никто другой. Тихий, едва различимый треск сухой ветки где-то слева от них, в густых зарослях. Он был таким слабым, что его легко можно было бы списать на ветер или на игру воображения. Но Кэп услышал его отчетливо. И не только услышал – он как будто… почувствовал его. Как будто его слух внезапно обострился до нечеловеческого уровня, позволяя улавливать малейшие шорохи, которые раньше остались бы незамеченными.