Когда это произошло впервые, я подумала о случайности. Но радушные приветствия продолжались каждый раз, будто женщина читала в моих светлых глазах тоску, что необходимо разбавить теплотой. И однажды она пригласила меня зайти. Кирия Фотида выращивала розы с пионами, а эту лавку когда-то держал ее муж. Но после его смерти ей пришлось взять работу на себя. Она безмерно любила цветы, хотя каждый из них напоминал о потерянной любви и разъедал душу, бросить дело мужа просто не могла. Историю жизни женщина рассказала мне сама, пока я собирала вместе с ней букеты. Ее восторгало мое умение сочетать цветы, я же тихо над этим посмеивалась, чувствуя, как дар делает все за меня.
– Милая, зайдешь?
– Не сегодня, кирия! Но как-нибудь загляну обязательно, – я улыбнулась, и женщина понимающе кивнула.
Ежедневная рутина квартала успокаивала. Все было так правильно, так понятно, так по-человечески.
Наконец впереди показался кирпичный невысокий дом. Обвитый плющом по одной стороне, он выделялся среди остальных, будто его переместили сюда из другого времени. Впрочем, только такой она и могла выбрать. Я вытерла лоб тыльной стороной руки и забежала на третий этаж, без стука открыла дверь – самым привычным жестом в моей жизни.
Мелина даже не вышла, так и осталась сидеть на кухне, играя бокалом, который блестел в лучах света из окна. Она сидела ко мне спиной, и ее силуэт мягко растворялся, словно художник растер карандашный эскиз пальцами. Опасный хищник, притворившийся хрупкой ланью.
Я оставила легкий поцелуй на ее щеке и села напротив.
– Еще только середина дня, а ты уже наполовину состоишь из алкоголя?
– О, милая, благодари богов, что только наполовину! Бассариде неприлично и непростительно оставаться трезвой к полудню.
Я усмехнулась. Каждый раз один и тот же аргумент. Но она была права, нельзя изменить свою сущность, даже если затеряться среди людей. Рыжие волосы, зеленые глаза, пухлые губы, пышные формы, всегда короткие и откровенные платья – она была создана, чтобы касаться травы голыми ступнями в безумном танце, не прекращая его ни на секунду, мять гроздья винограда и позволять испить терпкий сок прямо из ее рук, не спать ни одной ночи до конца времен. В ней сплетались первородная дикость и грация, необузданное женское начало и способность ставить на колени. Когда я впервые увидела ее, мне казалось, будто это сама стихия. Она страстно двигалась в центре зала, в то время как я скромно сидела в углу. Это была моя первая человеческая вечеринка. Я только начинала выходы в Эонию и безумно хотела узнать, чем живут эти смертные. Иланг, мускус, пудра – запах Мелины заполнял пространство, стирал все на своем пути. Конечно, я поняла, что передо мной божество. Как и она. Мел подошла первой, и уже через час мы сидели в ее квартире. Такие разные, но нуждающиеся друг в друге.