– Дай мне подумать, – отвечает она, чувствуя, как сердце начинает стучать быстрее.
Владек кивает и, подмигнув, направляется к выходу.
Алия открывает блокнот и начинает писать:
«Кино – это не о звездах и не о деньгах. Это о том, что прячется за бетонными стенами. Это о тех, кто смотрит в окно и мечтает увидеть небо».
Она отрывается от блокнота и смотрит на улицу. Там, за мутным стеклом, пробивается луч утреннего солнца.
Впереди – её первый шаг к мечте.
Владек назначает встречу на старой заброшенной фабрике, которую местные подростки давно облюбовали для своих уличных граффити. Желтые стены, облупившаяся краска, пустые бутылки и окурки под ногами.
Алия осторожно переступает через разбросанный мусор, держа в руках потрепанную сумку с реквизитом: старая видеокамера, костюм главной героини – длинное пальто цвета запекшейся крови, блокнот со сценарием.
Владек уже здесь. Он стоит на фоне граффити в виде огромного глаза, разглядывая кадр через камеру. Рядом с ним – Ясмина в длинном пальто. Она взлохмачена, глаза подведены темными кругами.
– Ну, что, Спилберг, готова снимать свой шедевр? – Владек поднимает брови и жестом приглашает её подойти.
Алия кивает и достает сценарий. Она готовила его неделю. Простая история: девушка, застрявшая в маленьком городе, каждый день пишет письма самой себе в будущее. Она убеждает себя, что однажды всё изменится, но чем больше проходит времени, тем менее реальной кажется её мечта.
– Окей, Ясмина, – Алия подает подруге блокнот. – Твой герой – это ты через десять лет. Вспомни себя сейчас, но представь, что мечты не сбылись.
Ясмина хмыкает, глядя на Владека:
– Не пришлось бы сильно стараться.
Владек криво усмехается:
– Давай, Алия, покажи нам магию.
Алия берет в руки камеру и наводит её на Ясмину. Она видит только холодные, напряженные глаза подруги и серое небо за её спиной.
– Камера… Мотор… – Алия глубоко вздыхает. – Начали.
Ясмина опускает взгляд на блокнот, сжимает его в руках и начинает говорить:
– Дорогая я…
(пауза)
– Если ты читаешь это письмо, значит, ты всё еще здесь. В этом городе. В этой клетке. В этой пустоте. Значит, ты так и не уехала… и, возможно, никогда не уедешь.
Слова звучат так, словно они действительно принадлежат Ясмине. Глаза её блестят, но она не плачет. Алия замирает, ощущая, как сцена оживает перед ней.