– Ирина Сергеевна, я Вам бесконечно благодарна за заботу, но думаю, что это лишнее. – комкая ладонями ткань домашних штанов, проговорила я.
– Ты о чём это, Анжелика? – недоуменно сведя идеально оформленные брови, спросила мама Максима.
Накатившая слабость заставила меня откинуться на спинку кресла и на несколько секунд прикрыть глаза.
– Я тоже ведь медик. И немного разбираясь в нейрохирургии, понимаю, что вероятность того, что Максим меня не вспомнит – практически девяносто процентов. Он встретит другую девушку и у Вас будет новая сноха.
Едва произнесла эти слова, как нарисованная картина с такой силой ударила в грудь, что заставила меня задохнуться и согнуться, обхватив себя руками! Сердце зачастило от возмущения, колотясь о ребра, грозясь сломать их! В тот же миг перед глазами возникла рука Ирины Сергеевны, держащая стакан с водой. Выбивая зубами дробь об стекло, я с жадностью выпила всё до капли и только потом обессиленно откинулась назад. По щекам потекли беззвучные горькие слёзы. В последнее время они были моими неизменными спутниками.
Ирина Сергеевна, осторожно подвинув меня, присела рядом в кресле и обняв за плечи, притянула к своей груди. Рядом с ней мне, как ни странно, было спокойно.
– Вот ты что себе напридумывала, девочка моя?! Да, у вас сейчас очень сложный период, но ты должна верить в ваши чувства! Поверь мне, я знаю, что для моего сына ты очень много значишь! Рядом с тобой он живёт полной жизнью! Неужели он спас тебя для того, чтобы потерять?! – втолковывала она мне, гладя по голове.
– Но нейрохирург категорически запретил давить на память! Сказал, что это только принесёт вред! А находиться рядом с Максимом и видеть, что он не узнаёт меня – это очень больно! – делилась я своими ощущениями с Ириной Сергеевной.
Она поцеловала меня в висок, встала, чтобы налить ещё воды в стакан и снова крепко обняла меня, присев рядом. Некоторое время в кухне царила полнейшая тишина, наступали сумерки и в такой полутемноте моя боль тоже как будто смазывалась, обретала неясные очертания и отпускала моё сознание, нехотя, но верно сдавая позиции. Ни я, ни Ирина Сергеевна не тянулись к выключателю и постепенно в свете уличного фонаря стало видно, что за окнами пошёл первый снег. Снежинки под порывами ветра кружились в каком-то неистовом хороводе, а потом, когда он стихал, медленно оседали на землю и таяли на тёмном асфальте. Они напомнили мне мои мысли, которые также от спокойных переходили к паническим и снова успокаивались. Я нервно хихикнула и быстро поднесла к губам стакан с водой, пресекая грозившую вновь появиться истерику. Хватит! Нужно прекращать упиваться своими переживаниями и собирать себя в единое целое! Я поймала себя на том, что веду себя так, как будто Максима уже никогда не будет в моей жизни. Где-то в подсознании я позволила таким мыслям увести меня по этой ложной дорожке. Но нужно возвращаться и до последнего бороться за НАС, не забирать шанс на одно будущее на двоих! Да, эта трагедия разделила нас внешне, но в душе я до сих пор чувствовала тоненькую, почти незримую, но всё же целую ниточку, соединяющую меня и Максима. Поэтому нужно бороться за своё счастье, а не опускать руки, как я собиралась сделать, отпустив Максима.