Интересно наблюдать, как к тридцати годам у всех складываются жизни. От головокружительного успеха до полнейшего дна, как в передаче «Мужское и женское». Он пока где-то между. Однокурсник Серега купил частный дом как с картинки в Pinterest — всего-то на полтора ляма в кредит залез. Илья же отнес в ремонт старый велик, где ему сказали, что тут ничего не поделаешь, новый надо покупать. А новый он не купил, потому что все спустил на шмотки: не выглядеть как чмо ему важнее. С другой стороны, до тридцатилетия оставалось еще четыре года. Если он вообще доживет, а то ведь может случиться что угодно. Тревожные мысли Илья комкал, запихивал на дно своего ментального шкафа и маскировал сверху какими-нибудь приятными планами. Например, о покупке новых кроссовок на маркетплейсе «Зорро», где Илья просадил уже столько денег, что достиг максимальной скидки. Или эротическими фантазиями – лучший способ отвлечься во все времена. Пошел в жопу, тридцатник.
Каждый день, едва-едва продрав глаза, в двенадцать Илья заходил в зум на созвон с командой. Не включая камеру и прямо из постели он, пытаясь звучать бодро, отвечал на вопросы тимлида, чтобы затем с чистой совестью вновь отрубиться и дрыхнуть до трех дня. Работал он преимущественно по ночам. Окна Ильи выходили на помойку, но, если высунуться посильнее и посмотреть повыше, можно было увидеть звездное небо, на которое он любил пялиться в перерывах. Между тем карьерных звезд с неба Илья не хватал. К утру становилось тихо и ясно: тихо, как «тихое увольнение», – профессиональная стратегия, которую он избрал. Ясно, что будущего нет.
Черная, как активированный уголь, ночная прохлада, тянущаяся из форточки, бодрила его. Он был классической «совой», но сам сравнивал себя скорее с молодым домашним котом, который днем спит, а ночью выходит на охоту и делает «тыгыдык» по квартире. В этом азарте он охотился на код.
Ночь полна жутких звуков: звон бутылок, топот, долбящая музыка из машин и безобразные пьяные вопли. Иногда, по весне, – пронзительные, как стоны призраков из хорроров, кошачьи концерты под окнами. Но Илья был в домике, в своем панельном оазисе безопасности. Расправившись с кодом, он так же решительно расправлялся с информационным голодом, до утра обновляя ленту «Твиттера». Он скроллил посты от случайных, совершенно незнакомых людей до тех пор, пока информация помещалась в него физически. Илья, несомненно, мог бы настроить ленту так, чтобы в ней появлялись твиты только тех, на кого он подписан, и времени на соцсети уходило бы меньше. Однако в подписках у Ильи были лишь шапочно знакомые унылые программисты, чьи высеры он пролистывал, не читая. Он был бы рад вообще от них всех отписаться, но не хотел ни с кем ссориться и скандалить. В «Твиттере» вообще-то есть функция «игнорировать»: можно скрыть из своей ленты твиты человека, оставаясь у него в подписчиках. Но, пользуясь этой функцией, Илья ощущал себя лицемерным подлецом и прибегал к ней очень редко.