На перемене в учительской было не протолкнуться. Естественно, мне не захотелось радовать трудовой коллектив разговором со своей бывшей женой. Я покрутился немножко с деловым видом и пошёл в директорский кабинет.
– Ильич, – сказал я, – мне нужно сделать очень личный звонок!
– Здрасьте, жопа! – Ильич оторвался от компьютера, и уставился на меня осоловелыми глазами. Раздался виртуальный взрыв. – Сколько раз тебе говорить, купи мобилу! Мобилы есть даже у уборщиц и детей третьих классов. А ты – здрасьте, жопа! – очень личный звонок!
– Очень личный, – подтвердил я.
– Нет! – Ильич по-бабьи схватился за виски. – Никуда из кабинета не пойду. Я устал. На, – он протянул мне свой мобильник, – позвони. Вычту потом из зарплаты.
Я взял телефон и пошёл в мужской туалет.
В туалете никого не было. Я ввёл моду в своей школе на здоровый образ жизни, поэтому пацаны заходили сюда только по честной нужде, а не покурить и поширяться. Я потыкал кнопки, набирая номер, который без запинки произнёс бы и во сне, несмотря на то что в нём было десять цифр. В отличие от меня, у Беды был мобильный.
– Да! – рявкнула она в трубку, и я понял, что настроение у неё не радужное.
– Это я, – только и смог сказать я, в очередной раз признавая, что она действует на меня, как удав на кролика.
– Здорово, ангел мой, – вдруг пропела она, – ты когда сегодня освободишься?
– Ты переигрываешь, – прошипел я, от злости чуть не укусив серебристую трубку.
– А, это ты, – старательно сыграла она разочарование.
– Ты зачем приходила сегодня?
– Я?! Да просто ехала мимо, смотрю, твой коттедж не закрыт, замок не висит, швейцар не стоит, а ты по времени уже должен быть в школе. Думала у тебя опять утренний приступ забывчивости.
– У меня там нечего брать, – сказал я и понял, что не должен был звонить. Теперь счёт стал не в мою пользу.
– Не скажи, – усмехнулась она и отсоединилась. Она набрала себе кучу очков тем, что первая отсоединилась. От злости я швырнул трубу на пол.
«Не скажи», усмехнулась она.
Она одна знала, что в сарае есть тайник и в тайнике лежит «ствол». Она одна знала, что, разгребая свои прежние делишки, я не смог, не захотел от него избавиться, и предпочёл хранить оружие под половицей у изголовья лежака, чем превратиться в до конца законопослушного гражданина и учителя. Сейчас пойду и навешу на сарай амбарный замок. Мне все надоели. Я устал. Как Ильич.