Как-то Камуире-куру удалось выменять на Уруппе длинный клинок, изготовленный в стране сисам; за него он отдал много лахтачьих шкур одному старейшине. Вот тогда-то у него и возникла мысль заняться торговлей. Он брал в долг шкуры, жир, рыбу, мясо и прочие продукты промысла у жителей котанов Срединных островов и обменивал их в Яунгуру на другие вещи сисам. Затем, рассчитавшись с долгами, излишки оставлял себе. Спустя пять лет Камуире-куру стал одним из самых уважаемых и влиятельных людей Айнумосири. Знали его и как щедрого устроителя пиров, на которые всегда съезжалось множество гостей, и никто не уходил назад домой, не получив подарка. Устраивая медвежий праздник, дядя приглашал к себе домой самых больших вождей и шаманов, самых лучших сказителей. Богатства его были неисчислимы, влияние его так раздалось, что на Уруппе без него не созывался ни один совет, так как слово его было если и не решающим, то, по крайней мере, очень весомым.
Отец Канчиоманте познакомился с Камуире-куру, когда тот только начинал свои торговые плавания вдоль гряды островов. Торговец остановился на острове, где стоял котан рода Косатки. Камуире-куру был болен, а отец, приютивший его под кровом своей хижины, был знаком с хорошим знахарем и помог торговцу попасть к нему. С тех самых пор между отцом и Камуире-куру началась большая дружба. А потом случилось так, что Камуире-куру предложил отцу Канчиоманте упрочить их союз браком со своей сестрой, совсем молоденькой девушкой, только-только прошедшей Посвящение. Отец, едва увидев невесту, сразу влюбился в неё. Поспешно, по настоянию молодых, сыграли свадьбу, и мать Канчиоманте навсегда поселилась в котане рода Косатки, вдали от родного Уруппа.
Шло время. Камуире-куру часто приезжал на остров, где его сестра обрела своё женское счастье, и навещал её с мужем. Когда в семье появился на свет первый долгожданный ребёнок – мальчик, Камуире-куру подарил маленькому племяннику кинжал и пообещал счастливым родителям взять мальчишку под своё покровительство и защиту.
С самого раннего детства Канчиоманте знал своего дядю. Он бывал у них два-три раза в год и всегда привозил обильные дары и целую кучу таинственных историй о своих странствиях, за возможность послушать которые Канчиоманте готов был отдать всё. В те несколько дней, что Камуире-куру проводил в котане, мальчик не отходил от него, следуя за ним повсюду, куда бы тот ни пошёл. Торговец не тяготился привязанностью своего племянника, напротив, часто сам брал его на охоту и рыбную ловлю, обучал навыкам владения оружием и некоторым хитростям борьбы. Иногда вдвоём, уединившись на берегу залива, где сушились деревянные лодки, они просиживали у костра целые ночи напролёт. Мальчик, затаив дыхание, слушал казавшиеся ему волшебными истории о хождениях своего дяди по неведомым морям и островам, мечтая о том, что, может быть, когда-нибудь Камуире-куру возьмёт его хотя бы в одно из своих полных опасностей и приключений путешествий.