До прихода европейцев всё это великолепие хранилось в специальном помещении, около которого всегда стоял караул.
Караул был убит испанцами в годы Конкисты, и святыня инков пропала из поля зрения его народа на столетия.
Но, как говорят их шаманы: «Время пришло»!
Инки ищут свою святыню для какого-то важного дела и уверены, что найдут и сделают, что завещано, ибо так предсказано свыше.
– Я окончил. Спасибо! – и Андрей Васильевич опустился в своё кресло.
Искать через столько столетий?!
Почему в России?
И что это за дело такое?
Вопросы, естественно, повисли в воздухе.
Следующим было сообщение историка по древним актам Павла Петровича Кута. Чуть послушав его, аудитория, наконец, смекнула: так вот при чём тут Россия!
Павел Петрович начал тоже издалека.
– Еще в середине 16 века, а точнее в 1553 году, собираясь отыскать кратчайший северный путь в Китай, англичанин сэр Хью Уиллоуби* со спутниками оказался в нашем Белом море, – затрещал он так, будто сыпали горох. – Англичане шли на трёх кораблях. Два из них вместе с самим Уиллоуби были затёрты льдами и погибли. Но одному кораблю, которым управлял главный кормчий Ричард Ченслер (видно, хороший был мореход!), всё-таки удалось добраться до места, где сейчас стоит Архангельск. Еще через месяц, уже посуху, англичане дошли до Москвы и договорились с царствующим Иваном IV Грозном* о посольской встрече.
Так впервые стали налаживаться дипломатические отношения между Россией и Англией, – выдохнул Павел Петрович.
– Вообще-то не впервые, – тут же поправился он. – Известно, что еще Владимир Мономах* (а это 11–12 век) был женат на английской принцессе Гите Уэссекской*. Однако с Ордынским* нашествием об этом крепко забыли.
Англичанам, свалившимся с севера, Царь удивился, но появлению новых купцов обрадовался. Он даже разрешил им беспошлинную торговлю на своей Земле. Однако, когда сам он во времена Ливонской войны* (1558–1583) попросил Елизавету Английскую* продать ему пушки и ядра, то желаемого не получил. И когда начал свататься в 1582 году к племяннице королевы Марии Гастингс*, то получил отказ.
Царь обиделся, более того – рассвирепел и написал Елизавете очень сердитое письмо.
Нелицеприятные царские выражения Елизавету не особенно смутили, но ей никак нельзя было лишиться беспошлинной торговли в русских землях, транзитной торговли через Россию, равно как и вывоза оттуда леса, хлеба и пушнины.