Их тихая, но насыщенная красками любви и близости жизнь создала вокруг Клары радужный купол идеального мира, который лопнул в миг, когда родителей не стало. Их уход стал для Клары внезапным потрясением. Никогда она не сталкивалась с глухой и навязчивой болью утраты, пока одним пасмурным вечером на пороге ее дома не появился торговец Ахмед. Он нервно мял мокрую шапку в руках и почему-то избегал смотреть Кларе в глаза, а когда все-таки поднял лицо, по его выражению Клара поняла – случилось что-то ужасное. Слова Ахмеда, путаные и сбивчивые, его сочувственные реплики и бесполезные попытки утешить, догадки о том, что смерть наступила мгновенно, – все это доходило до Клары словно сквозь плотную завесу, приглушенно, как будто издалека. Ощущения, мысли и чувства были обращены вовнутрь, где в эти самые минуты необратимо раскалывалась ее жизнь на до и после.
Невыносимо медленно год за годом девушка выкарабкивалась из ямы скорби и постепенно училась жить сама. Без маминого ласкового «просыпайся, милый птенчик» по утрам и без папиных историй о далеких городах и гениальных творцах прошлого. Клара продолжала проводить свои дни один за другим, пока удушающая тоска не сдала свои позиции, превратившись в тихую печаль.
Сегодня утром планы на день в голове Клары выстраивались в изящную цепочку, пока она неспешно потягивала горячий шоколадный напиток. Утром – завтрак, уборка на кухне. Затем прогулка до сада, за которым она помогала ухаживать старенькой и полуслепой старушке-соседке. Та разрешала срезать несколько гортензий с куста. После работ в саду, с букетом гортензий девушка отправлялась через заброшенный парк к небольшой еще действующей часовне. Местный священник с помощью группы волонтеров восстановил здание и проводил христианские службы. Нет, Клара не была истовой христианкой. За часовней находилось кладбище. Все тот же священник ухаживал и за ним, и благодаря его трудам, унылая заросшая поляна с рядами надгробий превратилась в тихое уединенное место, с аккуратными тропинками между мраморными плитами. Клара безошибочно нашла взглядом два памятника из черного мрамора, на которых были выгравированы имена, даты рождения и смерти мужчины и женщины. Они родились в один год, а умерли в один день. Десять лет назад.
Девушка подошла к надгробиям, заботливо убрала из каменной вазы увядшие сухие цветы, долила воды из предусмотрительно прихваченной с собой питьевой бутылки и поставила в вазу свежесрезанные гортензии.