Минут через пять, когда парню помогли подняться и он, прихрамывая и все еще держась за руку, отошел в сторону с водителем, боль в руке Майи начала стихать. Медленно, неохотно, она отступала, оставляя после себя лишь легкое онемение и противную слабость в пальцах. И еще – липкий, холодный страх, куда более осмысленный, чем вчерашняя тревога.
Это уже не было похоже на простое переутомление. Это было что-то другое. Что-то неправильное.
Она подошла к зеркалу в прихожей. Из него на нее смотрела бледная женщина с темными кругами под глазами и выражением затаенной паники во взгляде. «Так, Чен, – сказала она своему отражению нарочито бодрым голосом, в котором, однако, дребезжали истерические нотки, – кажется, у тебя два варианта: либо ты окончательно свихнулась и тебе пора записываться на прием к коллегам из соответствующего отделения, либо…»
Либо что? Она не знала. Но трещина в обыденном, вчера еще едва заметная, сегодня расползлась, превратившись в уродливую, зияющую рану. И Майя с ужасом поняла, что стоит на самом ее краю, а внизу – неизвестность.
Глава 3: Городской шепот
Следующая смена началась с ощущения дежавю: тот же спертый воздух приемного покоя, тот же тусклый свет, те же измученные лица пациентов и их родственников. Только к этому привычному антуражу добавился новый, тревожный фон – Майя теперь прислушивалась не только к историям болезней, но и к самой себе, к странным внутренним «эхо-сигналам», которые то и дело возникали в ее сознании. Рука больше не болела, но фантомное ощущение чужой травмы оставило неприятный осадок, словно напоминание о собственной уязвимости перед чем-то непонятным.
Город за стенами больницы жил своей нервной, лихорадочной жизнью. Обрывки новостей по радио в ординаторской, случайные фразы в коридорах, панические посты в социальных сетях, которые Майя мельком просматривала в редкие минуты затишья – все это складывалось в мозаику мелких, но странных происшествий. Где-то стаи ворон атаковали прохожих, в другом районе одновременно вышли из строя все светофоры, вызвав транспортный коллапс, а жители одного из спальных районов жаловались на необъяснимый низкочастотный гул, от которого трескались стекла и выли собаки.
«Массовая истерия на фоне осеннего обострения и магнитных бурь», – пыталась убедить себя Майя, сортируя очередную порцию анализов. Но что-то в этом «обострении» было слишком уж… согласованным. Словно невидимый дирижер взмахнул палочкой, и разрозненные инструменты городского безумия вдруг заиграли в унисон.