В юности у сестры была офигенная грудь. Не такая шикарная, как у мамы, но гораздо приличней того, что потом оформилось у меня. Глазищи зеленые, яркие. Мальчики толпами. И встречалась она сразу с несколькими, чтобы был выбор. Приняла предложение Игоря.
Как по мне, он был лучший на свете. Я сама в него втрескалась. Все готовились к свадьбе, а я ревновала. Игорь должен стать моим! Однозначно. Но как? В голове созрел дьявольский план.
Он заходит в квартиру, а я говорю:
– Что приехал-то? Ленка тебе не подходит.
– Кать, ты что? Я люблю ее.
– Да? А она тебя – нет! Она прямо сейчас на свидании… с Вовкой!
Я не врала. Я ее заложила.
Ленка в тот вечер, конечно, отбилась. Игорь был настолько влюблен, что приключение сошло ей с рук. А мне здорово наваляли. Так что свадьбу сыграли, и Лена уехала к Игорю, в дом совсем рядом с моей музыкалкой. Для меня это стало большой потерей.
Майский отчетный концерт в музыкалке. Играю этюд Листа. Хоть меня и бесили все эти занятия, училась я честно и получалось прилично. В актовом зале родители, педагоги. В начале произведения пальцы всегда от волнения ледяные, потом отпускает, и дальше все происходит само собой, если хорошо выучить. Зал не дышит, потом аплодирует. Но среди зрителей есть два мужчины с серьезными лицами – один из них в толстых очках. Мой педагог по фортепиано и папа. Похоже, им что-то не нравится. Да и ладно! Зато отстрелялась. Впереди лето, я еду на Украину к бабушке: на вишню, вареники, к летним друзьям.
Дома папа звонит властной женщине – теще: «Договоритесь, пожалуйста, в музыкальной школе, чтобы педагог занималась с ней каждый день гаммами и этюдами по три часа. Нам нужно сделать хорошую технику». Слышу, что сильная женщина, моя бабушка, не смогла ему отказать.
– Может, хотя бы не каждый день? – вмешалась мама.
Папа снял толстые очки, чтобы протереть стекла и не смотреть ей в глаза:
– Так она все забудет. А руки должны работать.
– Но Катя совсем ребенок! Ей должно нравиться. Это ж каникулы! Девочке восемь лет.
– Как решил, так и будет. Она потом спасибо еще скажет. Раз не понимаешь в музыке, лучше не лезь.
Мама включила погромче пластинку про миллион алых роз и ушла мыть посуду.
Я чуть в обморок не упала. Какое предательство! Так испортить мне лето! Ну ладно, прорвемся. Всего три часа. Отыграл и свободен. Вот только как Кеша без меня будет? Не забудут ли они его покормить и накрыть клетку на ночь? «Ке-е-еша! Хороший мальчик. Поцелуй меня. Только ты меня понимаешь. Играть гаммы, когда на улице лето!» Волнистый попугай сел мне на пальчик и нежно «поцеловал» – ткнулся клювом в нос. Я погладила его голубые крылышки и отнесла в клетку спать. Завтра с бабушкой в поезд.