Она взмахивает крыльями, и волшебная пыльца подхватывается вихрем ветра, кружась вокруг меня.
– Немного света для твоей тьмы.
Холодный пот выступает у меня на шее.
Шепот духов в лагуне возвращается ко мне.
Погруженная во тьму, боящаяся света.
Но это? Это, должно быть, какая-то гребаная шутка.
Динь могла казаться сияющей светом, но она всегда воплощала тьму. Я думаю, именно поэтому мы так хорошо ладили. Мы увидели друг в друге то, что редко видели в других.
Готовность выполнять грязную работу. И иногда мы делали грязную работу просто потому, что это было весело.
Какой урок духи пытаются преподать мне сейчас?
Через сколько обручей я должен перепрыгнуть?
Когда это закончится?
Избавься от нее.
Я уже слышу Вэйна у себя в затылке. Средство достижения цели. Что бы это ни было, это может привести только к новым неприятностям, а я устал от неприятностей. Я хочу хоть раз побыть в тишине. Я хочу дышать. Я хочу наслаждаться своей тенью. Я хочу, чтобы Дарлинг была в моих объятиях. Я хочу…
Я хочу обрести покой.
Эта мысль застает меня врасплох. Это так неожиданно, что что-то обжигает мои носовые пазухи, что-то, должно быть, слезы.
Я хочу лежать неподвижно и больше не волноваться.
Тень вернулась ко мне. Мне действительно обязательно играть в ту же игру?
Нет. Я, блять, этого делать не буду.
Еще одно темное деяние во имя мира будет стоить того, и духи узнают, что я больше не танцую для них, какой бы идиотской шуткой это ни было.
Я делаю вдох, а затем произношу слова, которые поклялась никогда не произносить:
– Я не верю в фей, – говорю я.
Слова практически обжигают мне язык, больше, чем в первый раз, когда я произносил их и наблюдал, как Динь умирает прямо у меня на глазах.
Только… на этот раз она улыбается мне, откидывает голову назад и смеется.
Глава 2
Рок
Сми находит меня в баре, я наливаю себе порцию лучшего капитанского рома. Когда темный напиток наполняет бокал, воздух наполняется ароматом пряностей и дыма.
– Ты проснулся, – говорит она.
– И, судя по голосу, ты определенно рада меня видеть. – Я встречаюсь с ее взглядом в отражении в зеркале над баром. По моему лицу все еще размазана засохшая кровь, покрывающая мою изодранную рубашку. Капитан не потрудился выдать мне свежий комплект одежды.
У меня есть твердое предположение относительно того, почему он позволил мне валяться в грязи, которую я сам же и устроил.