– Дорогой господин Никос, – вкрадчиво замечает дядя Коэн, – возьмите нож и попробуйте нанести себе такие порезы сзади. Никакая богомерзкая магия на подобное не способна, разве что она отрастит вам ещё одну руку на спине и глаза на затылке. К тому же природникам нет надобности кому-либо что-то внушать: они воздействуют на живые организмы напрямую, без ведома хозяина тела.
– Более того, внушать умеет любой маг в Керизе, независимо от направленности дара, – подхватывает Алан. – Кстати, о направленности. Любой природник с ходу определит, маг какой энергии воздействовал на господина Алонио. Почему вы против его присутствия в храме?
– Ни за что! Эти… – пастор проглатывает словечко наподобие «тварей», – не скажут правды. Будут покрывать себе подобных. И постороннее вмешательство нам не требуется. Мы были обязаны уведомить Совет Магов – мы его уведомили. Верховное Собрание выберет следующего понтифика, он и назначит комиссию по расследованию. Не смею вас задерживать.
– Простите, господин Никос, – холодно произносит Алан. – Пусть служители Всевышнего и не подчиняются Совету, однако правосудие для всех едино. Управление Магического Контроля в первую очередь рассматривает убийство господина Алонио как нарушение законов Кериза. В соответствии с этими законами мы и собираемся действовать. Опросим свидетелей и подозреваемых, установим и накажем виновного. Мы и так идём на значительные уступки, уважая ваше стремление не предавать огласке ужасные обстоятельства смерти понтифика. Вместо рядовых сотрудников УМКи этим делом займусь я лично.
– Желаю удачи, – издевательски кланяется патер. – Запретить вам исполнять ваш долг я не могу. Вы закончили здесь? Нам нужно подготовить тело Алонио к последнему пути.
В глазах Алана вспыхивает недобрый огонёк. Он вскидывает руку, и вся кровь с постамента, цветов и тела покойного исчезает. Становится видно, что порезы на коже понтифика – это цифра один, которую убийца вырезал бесчисленное количество раз. Пока патер задыхается от негодования, я очень быстро делаю снимки.
– Вы… вы… – господин Никос не находит подходящих слов. – Как вы посмели?!
– Упростил вам приготовления, – взгляд Алана не менее яростный. – Или вы собирались провожать господина Алонио в таком виде?
Дядя Коэн негромко кашляет, привлекая внимание: