прелестные племянницы уже были в парижской Опере?
– Нет, монсеньор! – торопливо ответила Валентина. – Мы лелеяли эту
мечту с самого детства.
– Как же давно это было! – рассмеялся Талейран. – Ладно, кое-что можно
будет сделать. Давайте после завтрака взглянем на ваш гардероб. Так уж
сложилось, что я немного разбираюсь в нынешней моде…
– Монсеньор дает советы относительно моды половине Женщин Парижа, -
добавил Давид с кривой усмешкой. – Это один из его многочисленных актов
христианского милосердия.
– Я должен рассказать вам, как делал прическу Марии Антуанетте для
бала-маскарада. И ее костюм тоже был моим изобретением. Никто из любовников
не узнал ее, не говоря уже о короле.
– О дядюшка! Не могли бы мы попросить монсеньора епископа сделать то же
самое для нас? – взмолилась Валентина.
Она чувствовала огромное облегчение, оттого что разговор перешел на
более мирную тему.
– Вы обе и так выглядите прелестно, – улыбнулся Талейран. – Но мы
посмотрим, нельзя ли немного помочь природе. К счастью, у меня есть друг, в
свите которого состоит самый лучший портной Парижа. Возможно, вы слышали о
мадам де Сталь?
Каждый парижанин слышал о мадам де Сталь. Валентина и Мирен тоже скоро
с ней познакомились – они оказались в ее сине-голубой ложе в театре
"Операкомик". Они увидели, как при появлении мадам де Сталь целое собрание
напудренных голов повернулось к ней.
Сливки парижского общества заполнили тесные ложи на ярусах оперного
театра. Глядя на выставку украшений, жемчугов и кружев, никто бы не подумал,
что на улицах продолжается революция, что королевская семья томится, словно
в тюрьме, в своем дворце и что каждое утро телеги, набитые знатью и
священниками, отправляются по грохочущей булыжной мостовой на площадь
Революции. Внутри подковообразного театра оперы все было великолепно и
празднично. Самым восхитительным созданием, признанной красавицей на берегах
Сены была молодая гранд-дама Парижа Жермен де Сталь.
Расспросив слуг своего дяди, Валентина узнала о ней все. Мадам де Сталь
была дочерью блестящего министра финансов Жака Неккера, которого Людовик XVI
дважды отправлял в ссылку и дважды возвращал на прежний пост по требованию
французского народа. Ее мать, Сюзанна Неккер, заправляла самым блестящим
салоном Парижа в течение двадцати лет, а Жермен была его звездой.