– Держись! – Она рванула его за воротник, и они рухнули в кучу песка. Балка вонзилась в землю в сантиметре от его ноги.
– Вы… – Веймар выкашлял пыль, глядя на её лицо. – Вы спасли меня.
Анна вскочила, пытаясь скрыть дрожь в руках. Сканер мигал красным: «Риск экспозиции – 99%. Рекомендую ликвидацию свидетеля».
– Вам стоит быть аккуратнее, – бросила она, разворачиваясь.
– Подождите! – Он схватил её за запястье. Контакт обжег, как ток. – Как вас зовут?
Имплант выдавал варианты: Ложь №14: «Линда», студентка Колумбийского университета. Ложь №8: «Сара», курьер…
– Айви, – выпалила она. Плющ на стене за его спиной шелестел, будто смеялся.
– Айви… – Он улыбнулся, и мир перевернулся. – Спасибо.
***
Той ночью Анна взломала свой имплант.
В убежище – бывшем бункере под прачечной – она подключила нейроинтерфейс к ноутбуку. Взлом защиты «Омеги» вызвал носовое кровотечение, но она не останавливалась. Архивы открылись: видео её тренировок, миссий, «чисток». И файл под названием Цель-117: дополнительные параметры.
– Нет, – прошептала Анна, когда экран заполнили фото. Веймар в восемь лет с братом. В пятнадцать – у гроба матери. В двадцать – со слезами на церемонии вручения премии. Они знали. Всегда знали. Его боль – причина, почему выбрали именно его.
Она выбежала на улицу, давясь рвотой. Дождь смывал слёзы, но не стыд.
У фонаря стояла Линн, соседка Веймара. Старуха держала зонт, будто ждала.
– Ты похожа на него, – сказала Линн. – Та же боль в глазах. Тот же страх быть настоящей. Я уже хоронила одного такого, как ты.
– Отвали, – прошипела Анна, но старуха схватила её за руку.
– Он ставит вторую чашку для брата. А ты? Для кого ты играешь в человека?
Анна вырвалась и побежала. Но вопрос повис в воздухе, как запах грозы.
***
Деталь:
На следующее утро Веймар найдет на подоконнике перо вороны, обмотанное медной проволокой – знак киллеров «Омеги». Но вместо страха он улыбнется и положит его в дневник рядом с записью: «Айви. Спасение или начало конца?».
А Анна, глядя в зеркало на синяки под глазами, поймет, что впервые за 17 лет хочет не убить, а обнять, обнять крепко-крепко, слившись в единое целое. Даже если это последнее, что она успеет сделать в этой жизни.
***
Кофе остывал. Анна смотрела, как пар растворяется в солнечном луче, пробивающемся сквозь шторы в квартире Веймара. В её кармане лежал флакон с «Серенитом» – прозрачным ядом, не оставляющим следов. Просто добавь три капли. Он даже не почувствует. Голос в импланте звучал убедительнее, чем когда-либо.