Анхорет кивнул мне на небольшое почти потухшее кострище, незамеченное мной раньше из-за столько эффектного окончания отдыха. На распорке из веток над ним висел какой-то освежёванный, выпотрошенный и хорошо прожаренный зверёк. Присмотревшись, я поняла, что не весь, а его честная половина.
Вспомнив, я быстро метнулась за своей сумкой и, вытащив из неё запрятанные лепёшки, в свою очередь, протянула их своему спутнику. Он лишь насмешливо дёрнул углом рта и отрицательно покачал головой. Но посмотрел, как мне показалось, с одобрением.
Пока я вгрызалась в до жути костлявое и сухое мясо, с ужасом прикидывая, как и обо что потом буду отмывать руки, Анхарет споро свернул палатку в компактный свёрток. Что интересно, вонять она сразу перестала, и я очень заинтересовалась этим феноменом. Но задавать вопросы не рискнула.
Как и набирать воду в лагуне. Напившись после еды и кое-как обтерев руки сорванной травой, я с тревогой посмотрела на ополовиненную флягу и, с сомнением, на коричневатую жижу "водоёма". Вполне вероятно, что если я к ней приложусь, проблемы у меня будут похуже, чем обезвоживание. Но лучше хоть что-то, чем жалеть об упущенном, когда воды не останется совсем…
Я растерянно оглянулась на мужчину, но он уже успел собраться, засыпать костёр и теперь демонстративно стоял вполоборота, дожидаясь, пока я наконец буду готова продолжать путь.
Ладно, если он позаботился о еде для меня и отдыхе, наверное, не бросит помирать от жажды… Я сунула флягу обратно в сумку, к оставленным на будущее лепёшкам, и поспешила за ним.
Мы топали через пустошь, солнце потихоньку клонилось к закату, всё шло своим чередом. Монотонным, скучным и изматывающим.
– Как ты попала в этот мир?
От неожиданности я едва не споткнулась. Вопрос был задан вполне миролюбиво и обыденно, пожалуй, это был первый раз, когда Анхарет вот так просто что-то у меня спросил.
А во-вторых показывал, что он прекрасно понял и запомнил всё то, что я тогда несла в темнице.
– А что?
Он ничего не ответил и просто продолжил идти вперёд. И я не в первый раз поразилась тому, насколько потрясающе он умеет молчать. С разными оттенками, настроением, и в эту тишину затягивало как в воронку, она создавала вокруг себя целую ауру. Конкретно эта пауза была терпеливо-выжидающей.
Я вздохнула. И коротко пересказала обстоятельства моего неудачного обморока, стараясь не углубляться в нюансы, которые могут быть непонятны жителю этого мира. Зато постаралась как следует описать тех существ из пещеры.