Пока отец Сергий визжал в рупор проповеди, Миша забурился к себе в каюту и рухнул на койку. Пятиминутное забытьё – и снова проклятый смартфон....
– Хвала, Господу. – Сергий заглянул в каюту.
– Насосы, – бухтел Мишаня.
– Что тебя тревожит, сын мой?
– Смартфон… – выдохнул Мишаня и хотел попросить Сергия позвать врача.
– Это испытание. – Сергий прихлёбывал опреснённую воду из плошки, а слова о Господе, о наказании и борьбе лезли, как непрошибаемые сорняки. – Господь милостив и подстелил судно нам под ноги. Это наш остров, на нём и жить. Он нас огородил от того, кем мы были: видимо, ничего хорошего не было…
Мишаня почти забыл о насосах, и пока не забыл, кинул Сергию краткое «Пойдём» – без уточнения, куда.
Вся культура базировалась на неопределённости, которую старалась заполнить новыми законами. А люди как ели рыбу, так и ели, чтоб говорить о разнообразии и прогрессе.
Очистка воды требовало минимальных химических знаний, но всё как-то само-собой получалось. Мишаня понимал, что эти «само-собой» не могут быть отголоском безусловного рефлекса. Он часто думал, что неплохо смотрелся бы в капитанской рубке. Однажды Сотников выгнал его из рубки, хотя сам же пригласил. У Мишани перегорело желание капитанить после того, как чуть не потерял зубы. Сотников разозлился и не понял, зачем Мишаня пришёл, потому что не помнил, зачем пригласил в рубку. Но позже амнезия отпустила Сотникова, и он ещё раз пригласил Мишаню.
Капитанство передавалось через наставничество. Нужно было приходить, наблюдать за горизонтом и агрессивными бакланами. Сотников даже извинился – нашло что-то.
Амнезия ни раз поражала жителей плавбазы, причём эта беда стала цикличной. Бывало, что каждый следующий день перезагружался, как солнышко в окошке. Узаконенным символом приветствия на борту стал крутящийся палец у виска.
«Как мне с ним воевать? Её-богу, как кролик, скучающий по морковке». – Мишаня посматривал на Сергия, – «Я ему говорил про насосы? Что ж… дубль-два».
– Пошли, проверим насосы. Бог никуда не уйдёт, а мы можем утонуть… насосы. Сергий? Насосы!
Но дубля два не случилось: Сергий, похожий на более осмысленное животное, а не на кролика, и не думал чапать к насосам.
«Сейчас бы Сотникова сюда», – подумал Мишаня.
Сотников отчего-то всегда знал, где его с нетерпением ждут. Он явился после пятых дублей.