Не принято делать мнемограммы детей, это считается не самым безопасным занятием, поэтому у нас совершенно точно эксцесс, заставляющий меня собраться. На записи хорошо видно срабатывание сначала двигателей ориентации, а потом маршевого, да к тому же корабль старался противодействовать, значит, дело не в мозге звездолета, а в чем-то другом.
Уля реагирует с ужасом, оно и понятно – дети. Гибель детей это жуткая катастрофа, но я запрашиваю информаторий о том, кто еще был на планете. Товарищ Феоктистов все видит, поэтому молча на второй экран выводит данные. Это логично, выяснили уже все. И вот я смотрю на цифры, понимая: здесь что-то не так. При этом обнимаю Улю, которая дергается в моих руках, отстраняясь от меня.
– Товарищ Феоктистов, а по народам и расам разделить детей на звездолете и планете можно? – задаю я вопрос, даже не успев его обдумать.
– Молодец, лейтенант, – кивает он мне, и картинка на втором экране меняется.
Я уже хочу возразить, мол, я стажер еще, не лейтенант, но тут вижу, что шеврон Ули уже изменился. Так как мы в одинаковых условиях, то и у меня тоже, а это значит – да, лейтенант, поэтому закрываю открытый было рот, вглядываясь в цифры. Выходит, до тысячи жертв, преимущественно Ка-энин, то есть – котята.
– Получается, целили в котят? – озвучиваю я свое удивление.
– Получается, – кивает глава «Щита». Что интересно – остальные хранят молчание, а вот мне становится совсем нехорошо.
– Мозг корабля сопротивлялся, – продолжаю я озвучивать отмеченное.
– Как так? – удивляется наш куратор.
– Разрешите? – следуя традиции, интересуюсь я у старшего по званию.
Товарищ Феоктистов кивает, приглашающе махнув рукой. Я поднимаюсь и подхожу к экрану. Управление у него, как у наладонника, поэтому я отматываю запись на начало эволюций звездолета, пустив медленное воспроизведение, чуть ли не по кадрам. Причем делаю это молча, давая товарищам самим увидеть дернувшиеся эмиттеры гравитаторов.
– Маршевый двигатель работает на разгон, – показываю я на экране. – А в это время двигатели ориентации и эмиттеры гравитатора развернуты… Видите?
– Действительно, – соглашается со мной кто-то, кого я не вижу. – Молодец, зелень, верно подметил.
– Это значит, – заканчиваю я свое выступление, – что разум звездолета пытался сделать все возможное, чтобы не допустить столкновения.