Но то ли стены в больничном запредельно тонки, то ли воздушные потоки – на моей стороне, я слышала все отчетливо.
– Вампиру не так-то просто ее найти…
«От мелкой Веро
Отравой несет.
Кто ягоду съест,
Тот смертью падет!»
Заливалось в уши озорным, ехидным голосом брата.
– Он должен узнать о ребенке, – прошептала Анна, выбивая из мыслей глупый стишок. – Копаться в прошлом и зарываться в мраке – это, конечно, высший смысл бытия… Любимое занятие всех благородных мужей… Но есть вещи куда более важные для двоих.
– Я знаю, Ани. Я попробую передать «известие». Надеюсь, оно дойдет до адресата, – вздохнул Андрей Владимирович и шумно отхлебнул.
– И принеси из второй теплицы тех успокоительных травок, что выдаются по особо кошмарным поводам, – попросила Анна Николаевна, появляясь на пороге. Она нашла мои покрасневшие глаза и больше взгляда не отрывала. – Вероника, что ты решила?
– Я хочу вспомнить.
***
Хмурый ректор, прозванный Мрачным Демоном явно не в шутку, вышел из палаты. Дверь хлопнула, внутренности вздрогнули синхронно с целительской утварью на металлическом столике.
Ради святого морфа! Пусть окажется, что Андрей Владимирович за успокаивающими травками отправился, а не сообщение Эрику отсылать. Потому что я пока сама не готова поверить в случившееся.
– У тебя сейчас, наверное, в мыслях тролль знает что творится, – Анна Николаевна присела на край кушетки и сочувственно улыбнулась.
Взмах перстнем – и ширма послушно задвинулась, закрывая нас в уютном коконе тишины.
– Я только вчера стояла на Аптечной улице и смотрела в глаза отца, – призналась ей, ерзая на подушке. – А сегодня очутилась на чужом крыльце в чужой рубашке. Я не понимаю… Не понимаю, откуда «тридцать дней», «малыш» и «Иммора»…
Я укладывала, а оно не укладывалось. Совершенно.
– Когда мы удалим Ублиум Мортис и вернем украденное, все встанет на свои места, – пообещала княгиня и мягко ткнула пальцем в мой висок. – Закрой глаза и расслабься. Не бойся. Это почти не больно и ребенку не навредит.
– Я не боюсь… То есть, я не подумала даже, что надо бояться, – пробормотала с ноткой вины.
Как можно навредить тому, что ненастоящее? Оно придумано. Оно… просто в шутку.
Да-да, Судьба любит злые шутки, особенно над Честерами.
– У тебя шок, но ты славно держишься, Вероника, – подбодрила Анна Николаевна, когда я заставила зубы стучать потише. Истерика все еще плескалась внутри, зудела под ребрами.