– Вы чем-то похожи, – заметил я, намекая на то, что она жить не может без болтовни.
– Что? В смысле? Мне не нужно постоянно пропускать воду через жабры.
Она не распознала подтрунивание, а я не стал ничего объяснять и просто ушел в служебное помещение.
Вскоре рабочий день благополучно завершился.
– Молодцы, ребята. Приходите завтра, – попрощался с нами Саэки, мы с Асами вразнобой его поблагодарили и отправились переодеваться обратно в школьную форму.
Я хотел ускользнуть домой до того, как она выйдет из раздевалки, потому моментально натянул форму и бросился на велосипедную парковку. Однако Асами настигла меня, пока я возился с замком:
– О, вот ты где! Дойдем вместе до остановки?
– Прости… – ответил я после небольшой паузы. – У меня сегодня еще дела.
– А… Ну ладно.
– Пока, – пробормотал я на грани слышимости, запрыгнул на седло и нажал на педали.
– Ага. До завтра! – крикнула она вдогонку.
Я сделал вид, что не услышал, и на полной скорости припустил прочь.
Зашел в супермаркет, купил продуктов к ужину. Отец опять предупредил, что задержится, так что я приготовил оякодон[8] на себя одного. С тех пор как в его жизни появилась Юко, я все чаще ужинал в одиночестве.
Вскоре я улегся в своей комнате, ткнул в экран телефона и открыл твиттер. Зензенманн прочитал мои сообщения, но ничего не ответил.
Тогда я перешел в «Галерею» и развернул на весь экран нашу общую классную фотографию. Вспомнил предсказание синигами: «Второму справа в переднем ряду и крайней слева в третьем ряду осталось жить 88 дней с того момента, как сделана фотография». Неужели нам с Асами и правда осталось 88… нет, уже всего 58 дней? Почему мы с ней умрем в один день, где погибнем и как? Сколько я ни думал, даже не представлял, с какой стороны подступиться к этому вопросу.
Девушка на фотографии невинно улыбалась, не ведая, что срок ее жизни уже отмерен. Может, рассказать ей? Или лучше молчать?
Вообще, я бы посмотрел, как она отреагирует. Померкнет ли в тот же миг ее жизнерадостная улыбка? Закроет ли она свой несмолкающий рот?
Из-за фобии я испытывал очень смешанные чувства по поводу возможного разговора с такой же скорой покойницей, как и я. И все же мне, несмотря на собственные обстоятельства, хотелось спросить у нее, правда ли она умирает.
Что милосерднее – сказать или промолчать?