– Спасибо, Эркил, – произнес он после завтрака, – но мне не нравится, что ты воруешь в чужом саду.
– Добровольно эльфы даже клубничным цветком не угостят, – деловито ответил крыс, встав на задние лапки и скрестив на грудке передние.
– Они и не обязаны. Не воруй больше ради меня.
У меня сердце разрывалось от доброты брата. Судьба была к нему неблагосклонна, а он продолжал излучать свет. Такой мальчик заслуживал лучшего будущего.
Сложив в несколько раз список ингредиентов, я убрала его под ткань платья в зоне декольте, привела себя в порядок, насколько это было возможным без щетки для волос и чистой одежды, и в сопровождении стражи отправилась в тот же самый зал, где стояла перед публикой вчера.
Праздничные столы были убраны, о празднике напоминали лишь цветочные гирлянды. Зато эльфов стало вдвое больше. Складывалось впечатление, что интриги императорской семьи заинтересовали каждого даже в самых удаленных уголках солнечной Амайи. Вся эльфийская аристократия собралась ради моей речи.
Я не заметила представителей сумеречных эльфов, обычно нейтральных к конфликтам и старающихся держаться подальше от разных конфронтаций, и лесных, чаще других склонных к кровосмешению. Ни тех, ни других моя печальная история не волновала.
А лунных не спугнуло даже ясное солнце. Стремящиеся к справедливости, они не смогли пройти мимо и прибыли сюда целой делегацией.
Была представительница и дроу – расы, практикующей запретные ритуалы. Эти темные эльфы с давних времен озлоблены на весь мир, но если дело касалось магии, были в первых рядах заинтересованных лиц. Пожалуй, самые ярые защитники Дыхания Жизни. Те, кто отсек бы мне голову, даже пожертвовав жизнью принца, особенно полукровки.
На меня смотрели с удивлением и чувством собственной важности. Я вызывала много вопросов. И если солнечные эльфы уже были готовы к моему выступлению и безоговорочно верили в невиновность принца Риандельэлиена, то лунные и дроу будто прибыли за доказательствами его преступления. Одни жаждали выслужиться перед высшими, чтобы завладеть Амайей. Другие тянули свои темные ручонки к Дыханию Жизни. Ох уж эти эльфы! Одни корыстнее других.
Как только я встала перед помостом, обратив внимание на высокомерную улыбку императрицы Велаи, ее благоверный супруг приступил к своей пышной, преисполненной помпезности вступительной речи. Пока он в свойственной ему манере излагал причину собрания, я повертела головой и выискала взглядом Исилиэль.